«Ну, что ж, донна Иннелия из Таргота, воспитанница монастыря. Посмотрим, что за тайну вы прячете», — мрачно хохотнул про себя Гийом и направился к стойке. Теперь он не собирался торопиться, наоборот. Все разом отодвинулось на второй план, а в груди стало разливаться тягучее предвкушение.

Мысли пришли в порядок, все разложилось по полочкам. Даже странная, выжигающая дыру в груди потребность при виде ее успокоилась. Цель была прямо перед ним. Он опять являлся хозяином положения, и это было правильно, потому что иначе просто быть не могло.

И вдруг его слух уловил фразу.

— Гляди-гляди… Сочная девка!

— Уймись, она встречается с Шульцем.

— Дык нет же Шульца, его заезжий душегубец в Астаран услал!

Раздался сдавленный хохот, а сразу следом один из стражников шикнул:

— Тихо вы!

Его наконец заметили. Повскакали с мест, загомонили, вытягиваясь перед ним в струнку:

— Магистр!

— Отставить! — рявкнул он, проходя мимо. — Заканчивайте здесь и возвращайтесь на свои посты!

И даже не оглянулся. В тот момент Гийом Саварэ не мог бы сказать, что его взбесило больше. То, что его назвали заезжим душегубцем, или то, что интересующая ЕГО женщина встречается с каким-то солдафоном. Сразу припомнились и кружевные чулки, и взгляд, который она бросила на Шульца.

Магистр внезапно почувствовал, что ему жмет широкий ворот его серого инквизиторского одеяния. А на лице сама собой обозначилась циничная кривая усмешка. Он видел, что женщина смотрит на него, и как меняется взгляд и выражение лица, тоже. Стоило ему приблизиться, она отложила недоеденный кусочек сладкого на тарелку и замерла холодной статуей.

Еще один неприятный укол. Гийом собственными глазами видел, как она мило улыбалась какому-то вояке. «Вот, значит, как, донна Иннелия?» — ядовито заметило его эго.

Несколько секунд висело молчание, наконец она спросила:

— Будете делать заказ?

— Буду, — подался он вперед и замер, глядя на нее.

— Кхммм… — женщина опустила глаза и прокашлялась, прикрывая горло рукой.

Гийом проводил взглядом этот ее жест. Изящные длинные пальцы, ухоженные ногти, эти руки ни дня не занимались грязной работой. Еще одно несоответствие.

Возникла неловкая пауза.

И тут она вскинула на него взгляд.

Он так и не понял, почему разозлился. Наверное, потому что она смотрела на него с вызовом. Это плеснуло кипящим маслом на его гордость. И сарказм из магистра Саварэ так и попер.

— Я смотрю, вы, донна Иннелия, любите сладкое? — спросил он. — Надо полагать, эту привычку приобрели в монастыре? Впрочем, можете не отвечать.

— Ну отчего же, — сложила она руки перед собой. — Именно там и прибрела.

Сладко улыбнулась и провела языком по нижней губе, слизывая крохотную крупинку сахара. У него на глазах. Мужчина почувствовал себя обделенным, нервно сглотнул и бросил отрывисто:

— Очевидно, привычку крутить романы с военными вы приобрели там же?

Ее глаза ярко сверкнули, совсем как у разозленной кошки. Однако ответила она спокойно:

— Да. Мне всегда нравились военные, красивые, здоровенные. Но к вам это не относится, — смерила его взглядом и добавила: — Будете делать заказ? Потому что если нет, видите, за вами скопилась очередь.