Ее уход взрыва эмоций не вызвал. Но сон не шел. Темнота была почти кромешной. Лишь тонкие лунные ниточки просачивались сквозь щели в ставнях.

В первом часу ночи Станислав поднялся, сунул ноги в сапоги, стащил со стула автомат и побрел на крыльцо курить. Он дымил, облокотившись на загородку, смотрел на звезды, формирующие где-то там далеко галактики и туманности.

Округу обволакивала звенящая тишина. Двор, окольцованный высоким забором, был погружен в полумрак. В нем создавался какой-то собственный, обособленный мирок.

Мысли майора витали в пределах минувшего дня. Вереница живых и мертвых лиц тянулась перед глазами. Леся Приходько исподлобья смотрела на него, давила на совесть, порядочность, на какие-то тонкие душевные струны, иметь которые человеку его профессии строго воспрещалось.

Через пару дворов на запад залаяла собака. Она гавкнула пару раз и заткнулась.

Майор выбросил окурок и вдруг застыл. Онемело в животе, запершило в горле. Боковым зрением он заметил, как какая-то штуковина перелетела через забор и покатилась к крыльцу.

Стас мигом кувыркнулся через перила ограждения.

Граната допрыгала до крыльца, громко рванула. Через три секунды грохнула следующая. Посыпались стекла с фронтальной стороны дома. Взревели какие-то уроды за забором, закричали оперативники, продравшие глаза.

Шелест распластался сбоку от крыльца, зарылся в старые ведра и тазы. Ударная волна вышибла деревянные балясины из ограждения.

Чутье подсказало майору, что третьей гранаты не будет. В его распоряжении есть несколько секунд. Он с гудящей головой выкатился из груды хозяйственного хлама, волоча за ремень автомат, бросился за бочки, стоявшие посреди двора, скрючился за ними, высунул нос.

От мощного удара распахнулась калитка, в нее полезла нечистая сила. Несколько боевиков ворвались во двор и открыли беспорядочную пальбу по окнам. Из дома раздались ответные очереди. Что-то злобно выкрикивала Настя, чертыхался Гальперин.

– Хлопцы, поджигай! – истошно завопил какой-то боевик. – Они окружены! Трое их там. Не уйдут!

Какие осведомленные. И вам, как говорится, здравствуйте!

Момент оказался как нельзя более удачным. Спасибо боженьке за то, что вывел на улицу покурить. Боевики сидели на корточках, привалившись к фундаменту, поджигали факелы, смоченные соляркой.

Майор выпрыгнул из-за бочки. Он знал, что ведение огня длинными очередями до добра не доводит. Ствол раскаляется, автомат выходит из строя. Но сейчас Стас плевал на эти мелочи. «ППШ» трясся, вываливался из рук. Пули крошили боевиков, они орали, катались по двору. От подожженных факелов, валявшихся на земле, тянулось зловонное пламя.

В считаные секунды Шелест расстрелял магазин, попятился обратно за бочку. Граната перелетела через ограду, взорвалась посреди двора. В ушах у майора уже основательно звенело.

Боевики кричали за забором. Желающих войти в калитку пока не наблюдалось. Теперь стрельба вспыхнула на другой стороне дома. Обошли!

На дороге за оградой тоже стоял грохот. Треск немецких автоматов заглушал пистолетные выстрелы. Проснулись люди Кисляра, коротающие часы в доме напротив. Да вот толку от них!..