– Как вы? В порядке? – осторожно спросила я.

– Ну да. Ребята, вы извините, – робко произнесла Эсме. – Я думала, что справляюсь с этим, а оно…

– Убираемся отсюда, пока они не народились снова, – предложил Антон.

Эсме и Антон знали, что нужно обогнуть болото справа, чтобы вернуться к пустынной крепости. Я шла позади и тащила Лонни на веревке; Вой плелась рядом. Эсме постоянно оглядывалась, подходила к Антону и что-то шептала. Ну и пусть! Мне нисколечко не интересно!

Хотя, может, и интересно. Надоело чувствовать себя чужой.

– Эй, Эсме!

– Что? – спросила она.

Надо же, уже злится.

– Может, нам поговорить про твоих пауков и все такое? – старательно изображая равнодушно-деловую заинтересованность, спросила я. – Ведь если ты обсудишь со мной, Антоном и Лонни свои проблемы, вокруг, вероятно, станет меньше мобов.

– О, услышать такое от тебя – по-настоящему круто, – заметила Эсме.

– Э-э, не ссорьтесь, – взглянув на меня, а затем на нее, попросил Антон.

Наверное, если бы аватар мог ухмыляться, сейчас он точно ухмыльнулся бы.

– Я согласен с Бьянкой. Давай, выкладывай. А то станет хуже.

– Я тебе кулак на нос выложу! – пообещала Эсме и угрожающе ткнула рукой в сторону Антона.

– Как бы то ни было, ты – сильный боец, – заметила я. – Почему ты не уверена в себе? Чего боишься?

Эсме застыла.

– …Э-э, спасибо, – неуверенно произнесла она, будто ища в моих словах скрытое оскорбление.

Затем она надолго замолчала. Наконец вздохнула и сказала:

– Ну ладно. Я расскажу. Я жила обыкновенной жизнью: играла в бейсбол, жаловалась на братьев и сестер, утирала нос грубиянам, которые задирали мою команду. Вдруг заболела и не поправлялась. Доктора менялись один за другим, а лица родителей становились все грустнее. Я проводила в больнице дни напролет, пропускала недели школьных занятий. И моргнуть не успела, как практически стала жить в больнице, мечтала, чтобы сестры и братья оказались рядом, и можно было бы на них жаловаться, а домашние задания отвлекали и злили, как раньше. Скучать вместе с командой и то было бы здорово.

Эсме вздохнула.

– В смысле, я всегда знала, что от химии у меня выпадут волосы. Я не глупая и видела картинки. Но я не знала, что все происходит так медленно, по клочку за раз.

Она замолчала, будто силой вытаскивая слова наружу.

– Знаете, так гораздо хуже. Я бы лучше однажды проснулась совершенно лысой, и дело с концом.

– А ты думала о парике? – спросил Антон.

– Как старуха? – робко спросила Эсме.

– Можно крутого цвета, например, фиолетового, – сказала я. – Представь, как на тебе будет смотреться клевая фиолетовая шевелюра. Как «майнкрафтовский» скин в реале.

– А я так никогда не думала, – призналась Эсме. – Да, звучит круто.

Я кивнула, довольная, что хоть раз сумела помочь команде, а не тормозить ее.

– Если уж мы заговорили о крутизне, мне нужны новые доспехи, – заметил Антон. – Пошли.

Он повернулся и двинулся в сторону своей базы. Как только мы пришли к ней, он стал оборудовать ловушки у тропы, при этом ворчал и кряхтел, словно от боли.

– Но ты можешь их восстановить, – успокаивающе произнесла Эсме. – Ты же так любишь их делать.