В следующий раз сестра Баркер может исполнить свое обещание и бросить Элен на произвол судьбы. От мысли о возможном одиночестве девушка похолодела. Она привыкла, что вокруг нее всегда были люди – даже слишком много людей, отчего она иногда мечтала об уединении.

Но в этот переломный момент опыт подсказывал ей, что оставаться наедине с собой и собственным воображением опасно. Теперь она хорошо знала симптомы нервного срыва: по стенам поползут тени, а на лестнице загремят чьи-то шаги.

«Нельзя терять голову», – решительно подумала она.

Что ни говори, а леди Уоррен – не божий одуванчик, отданный на растерзание бестии. В лучшем случае она – сварливая старуха, в худшем – убийца. Неспроста же она в молодости, забавы ради, отстреливала маленьких беззащитных существ.

Хотя Элен постаралась представить леди Уоррен в черных красках, ее влекло к Синей комнате, и она сама не заметила, как оказалась у двери.

Постояв немного, она услышала сдавленные безутешные рыдания. Они явно не были рассчитаны на то, чтобы произвести эффект – слишком уж тихо звучали. Элен бы и не услышала, если бы не напрягла слух.

Внезапно грубый голос рявкнул:

– Прекратите сейчас же!

Леди Уоррен немедленно перестала плакать и умоляюще заговорила:

– Сестра, подойдите, пожалуйста, ко мне!

Элен услышала тяжелые шаги по комнате, и сестра Баркер грозно прокричала:

– Если я подойду, вы пожалеете.

Элен бросило в жар, и она принялась барабанить в дверь.

– Что случилось?!

– Ничего, – ответила сестра Баркер.

– Хотите, я немного посижу с леди Уоррен? – предложила Элен.

– Нет.

Элен отвернулась и вытерла лицо.

– Надо же, я чуть не попалась, – пробормотала она и шагнула на лестницу. В тот же миг истошный крик боли и ярости пронзил тишину.

Рассердившись не на шутку, Элен ворвалась в Синюю комнату.

Сестра Баркер стояла над кроватью и яростно трясла леди Уоррен. Увидев Элен, она оттолкнула старуху, и та упала лицом на груду подушек.

– Как вам не стыдно! – закричала Элен. – Вон отсюда!

Словно Давид, угрожающий Голиафу, Элен бесстрашно смотрела снизу вверх на огромную сиделку.

– Эта карга на меня набросилась! – завопила сестра Баркер.

– Вы ужасный человек! – воскликнула Элен. – Вам нельзя работать с людьми.

Лицо сиделки стало чернее тучи.

– Еще раз такое скажете, я выйду из комнаты и больше не вернусь!

– Вот и уходите! – бездумно ответила Элен, почувствовав себя хозяйкой положения.

Сестра Баркер, пожав плечами, шагнула к двери.

– Добились-таки своего – вот и расхлебывайте на здоровье! Но помните, что сами напросились.

Когда за сиделкой хлопнула дверь, Элен поняла, что натворила. В самом этом звуке было что-то недоброе и зловещее.

С превеликим сожалением девушка обернулась к кровати. Леди Уоррен сидела, опираясь на подушки, и довольно улыбалась. Элен почувствовала, что попала в западню.

– Лучше прилягте, – ласково проговорила она, стараясь доказать, что она лучше сиделки. – Вам, наверное, нужно прийти в себя после такой встряски?

– Да разве это встряска! Вот ей влетело так влетело.

Не веря своим ушам, Элен уставилась на старуху.

– А ведь я не хотела тратить деньги на эти зубы, – призналась леди Уоррен, вынимая изо рта вставную челюсть. – Оказалось, это очень хорошие зубы. Я прокусила ей большой палец почти до кости.