Истина ли это? Неужто на самом деле существует подобный механизм? Доподлинно неизвестно. Но стоит ли рисковать?

Впрочем, думаю, не стоит упоминать о риске даже вскользь – ведь на тюремном острове заключены отнюдь не те, кто убоится рискнуть и поставить на кон свою жизнь. Кто эти отчаянные смельчаки, не знающие страха смерти?

О, можно не задумываясь перечислить некогда весьма знаменитые имена в свое время наводившие страх на весь мир, обладатели коих сейчас влачат жалкое существование в суровой неволе…

Так, к примеру, где-то в так называемой «Парильне», сейчас заключен навеки никто иной, как мрачно известный на весь мир Регфар Жестокий, капитан пиратского фло…

Постойте! Но что это?

Прямо к острову ходко идет корабль под всеми парусами!

Эй-хей на Аль Дра Дасе! Судно на горизонте! Кто прибыл в это богами забытое место?

Тут особо гадать не придется – столь близко к острову может подойти один единственный корабль – мелководная шхуна Акулий Корм. Совсем небольшой кораблик переоборудованный из прибрежной торговой шхуны в быстроходное тюремное судно.

Верхняя палуба почти пуста. Лишь на высоком кормовом мостике заметно несколько фигур. Три полуорка с накинутыми на плечи непромокаемыми служебными плащами мрачно озирают палубу и океан. Полуорк постарше, массивный, широкоплечий, в обтягивающей торс старой тельняшке стоит за штурвалом, с пренебрежением поглядывая на волны и посасывая матросскую трубку с коротким мундштуком.

И последний, мало похожий на стража или на моряка, стоит на носу судна, держась рукой за мокрые тали. Голова непокрыта, влажные светлые волосы облепили лоб, почти закрыв ярко-синие глаза с пытливым любопытством вглядывающиеся в виднеющийся впереди мрачный остров. Подняв руку, крепыш задумчиво провел пальцем по длинному изогнутому рубцу перечеркнувшему левую щеку, затем ладонь снова упала на изысканно украшенную рукоять меча, видневшуюся из-под невзрачного серого плаща. Обутые в шипастые металлические сапоги ноги крепко стоят на мокрой палубе, летящие с моря брызги бессильно разбивались о толстую нагрудную пластину доспехов. Мощный воин кажется грозной статуей бесстрастно смотрящей перед собой.

Вновь незнакомец в дорогих доспехах и невзрачном плаще пошевелился лишь, когда шхуна Акулий корм бросила якорь в четверти мили от береговой кромки острова. Буквально в паре десятков локтей от борта судна виднелись торчащие со дна острые пики донных скал, угрожающе наклоненных прочь от острова, словно иглы ощетинившегося в ярости ледяного дикобраза. Заскрипел блоки, у борта закачалась вместительная гребная шлюпка. Два места тут же заняли мрачные полуорки севшие на весла. С треском откинулся палубный люк, из трюма вывели закованного в цепи тощего старичка с непомерно густыми седыми бровями почти закрывшими глаза. Цепей столько, что старик едва переставляет ноги, тяжесть металла придавливает его к палубе, а два конвоира по бокам не столько охраняют, сколько поддерживают беспомощного узника. Тонкая шея старика перехвачена квадратной колодкой с вырезанными рунами и красными линиями краски. Споткнувшийся узник зло щурится, разевает рот, что-то говорит, сплевывает, но с его губ не срывается ни единого звука. К ногам заключенного прикована короткая цепь с большим железным шаром, с грохотом тащащегося следом и весящего никак не меньше трех-четырех пудов. Если с таким грузом упасть в воду… всплыть уже не удастся.