Так же, как и жизнь самой Ким, существование Трейси не слишком интересовало окружающих. У них обеих была работа, которой они отдавались полностью. Ни у той, ни у другой не было ни мужа, ни детей… но даже такая жизнь принадлежала только Трейси, и Ким была твердо настроена вернуть ее хозяйке.

Логика подсказывала ей, что ее босс имел в виду совсем другое. Он не желал Трейси Фрост ничего плохого, но есть такое понятие, как сумма допустимых потерь. И если, пожертвовав жизнью одного человека, можно спасти нескольких, то выбирается именно такой вариант.

Единственная проблема заключалась в том, что Ким всегда была слаба в математике.

Мумочка, это мое любимое время дня. Я та-а-а-к люблю пить чай, да и ты тоже, я знаю.

Я сам выберу кукол, которых приглашу на наше чаепитие. Я вымою и приготовлю их, а ты приготовишь угощение.

У нас ведь всегда такие восхитительные пирожные к чаю. Иногда ты пробуешь что-то новое, но есть и такие, которые всегда присутствуют на столе, не меняясь.

Летом время от времени мы едим желе и мороженое. И вместе смеемся над тем, как дрожит желе, когда ты вытаскиваешь его из холодильника. Кончиком пальца я проверяю, насколько оно пружинит. И если да, то, значит, оно готово.

А ты помнишь, как я солгал, мумочка? Сказал, что оно готово, а оно готово не было. Но мне так не терпелось почувствовать его клубничный вкус, что у меня слюнки потекли, не успела ты открыть холодильник.

Ты тогда ложкой разделила желе на порции, но вместо того, чтобы заплясать в тарелке, когда ты клала его мне, оно шлепнулось на столешницу и всю ее вымазало. Я затаил дыхание, уверенный, что ты на меня рассердишься. Но ты не рассердилась. Ты рассмеялась, и грязь исчезла под кучей салфеток. Конечно, ты смеялась. Ведь мы играли в твою любимую игру.

Мне нравится играть с моими друзьями, мумочка, а эту часть игры я люблю больше всего.

Так жаль, что им приходится уходить. Но они должны уйти, мумочка. Так же, как и ты должна была уйти. Я тебя любил, но и ненавидел. Я любил нашу жизнь вдвоем, когда рядом никого больше не было, но ты позволила внешнему миру войти в эту жизнь. А ведь до этого я был твоей лучшей девочкой в мире.

И ведь мы попытались вновь отгородиться от этого мира, правда? Мы старались вернуться в наш маленький мирок, в котором нас было только двое.

Ты притворялась, что того дня в школе никогда не было. Я тоже.

Ты давала мне учебники и упражнения, которые я должен был выполнять, и все вроде бы стало как прежде. Почти.

Лица и хохот не оставляли меня в моих снах, но, по крайней мере, у меня была ты.

Пока мое тело не стало меняться. На нем появились места, которые мне хотелось трогать, исследовать, научиться понимать их, но я этого не делал, поскольку знал, что ты об этом узнаешь.

Но гормоны, которыми ты меня закармливала, не могли сотворить чудо.

Я позвал тебя в то утро, когда это случилось.

Из моей пипки ночью что-то вылилось, а я не мог понять, сломалась она или нет.

Выражение твоего лица разбило мое сердце. Годы, прошедшие с ТОГО ДНЯ, улетучились, когда я увидел, как твое лицо исказило отвращение. Я вновь лежал на полу и смотрел в лицо своим мучителям.