Через пару месяцев я уже знал много разных людей — священников, стражников, мастеровых и торговцев и вот, любовь к бане, которую я прививал в столице, свела меня с интересными мне людьми, определенного толка.

В один из вечеров, когда народа в помывочной было не так много, я краем глаза заметил компанию серьезных мужчин, скромно сидевших в углу. Ну, сидят и сидят, люди непростые, это понятно, но виду не подал, принял очередную партию на прогрев и отстучав вениками пару человек, вышел остынуть из парилки, передав эстафету уже немного умеющим энтузиастам и своему новому помощнику.

У выхода меня ждал неприметный мужичок и он сразу попросил меня подойти к людям, с которыми нужно поговорить по важной теме.

Дело понятное, местный криминал пожаловал, неужели долю будут просить, вообще то, им про это с хозяином надо разговаривать, какие у него подвязки в городе есть, кому он платит.

Но разговор пошел не про крышу и долю, а совсем о другом.

Всего крепких мужчин было четверо, пятый стоял рядом, наблюдая за обстановкой.

Судя по тому, что народ упорно не глядел в нашу сторону, все местные знали, кто пожаловал сегодня в баню. Я присел напротив основного, судя по виду, авторитета в этой группе криминальных людей, вежливо поздоровался и спросил, в чем вопрос. Небольшой акцент у меня еще остался и меня сразу спросили, откуда я приехал в Ивор. Подумав пару секунд, я вспомнил того Старшего, который продал меня барону, сразу понявшего, что я из-за гор пришел и не стал поэтому уверять незнакомых, но конкретных людей, что я жил в Сатуме.

В общем, сказал правду и им, что обстоятельства жизненные вынудили покинуть родные места и перебраться, хоть и с трудом, в спокойное место.

— Да ты не менжуйся, нам известно, что ты с бароном Гельдом пришел сюда. То, что барон пропал со своими людьми, мы знаем, но к тебе вопросов нет. Дела это ваши, нас не касаются, — такими словами главный из этой компании сразу меня немного напряг.

Что же им еще известно о моей роли в исчезновении четырех человек? О чем разговор пойдет?

— Хорошо, скажу для ясности, что я расстался с бароном по дороге и где он сейчас, не знаю, — на всякий случай я обозначил свою позицию.

Крепкий, с широкими плечами, еще не старый мужик, с привычкой повелевать людьми в голосе, внезапно улыбнулся, снимая напряжение, появившееся в разговоре.

— Нам про то, что с ними стало, все равно, еще раз тебе скажу. Вопрос другой у меня и братьев моих, — он помолчал, придавая весу своим словам, — Есть у меня за городом дом, рядом сарай каменный, поменьше вашей с хозяином бани в два раза. Что ты скажешь, если нам надо такую же, как у вас баню, как вы ее называете, хамам, устроить?

Вопрос и точно другой, но не ловушка ли это?

Чтобы я сам в дом приехал и там остался, как пленник, хотя зачем, не понятно. Но есть, о чем и так спросить, поддержать разговор.

— Стены каменные?

— Да, крупный камень, хорошо сложены, — ответил второй мужчина, очень здоровый и сильный по виду, сидевший сбоку от главаря.

— А потолок? И пол?

— Пол тоже каменный, потолок из досок.