Чейс неплохо знал их со времен «Гринписа» и находил большинство из них либо несносно самодовольными и самоуверенными, либо опасно простодушными кривляками.

Ему, однако, было на это наплевать. Деньги ее были хороши, да и проект – тоже. Связи института с общественностью – часть работы, которую Чейс ненавидел и не умел делать с прибылью, – от сотрудничества с доктором Мейси могли только выиграть. Добротные видеосъемки горбачей (особенно если они окажутся таким же откровением, каким определенно оказались съемки, выполненные доктором Мейси по калифорнийским серым китам) станут осязаемым свидетельством серьезной научной работы. Появятся сообщения в газетах и по телевидению. Брендану Финнегану придется заткнуться и поискать какую-нибудь другую жертву.

Нога Макса соскользнула с отполированного валуна: не удержавшись, мальчик свалился с камня и обнаружил, что стоит по щиколотку в воде. Он обругал себя и зашлепал по мелководью, пока не вышел к тому месту, где скальные обломки были меньше размером. Макс взобрался на них и продолжал обход острова, осторожно ступая с камня на камень, убежденный теперь в справедливости слов Длинного: нашел отлив – найдешь скользкие скалы.

Длинный дал ему две рыбины покормить цаплю. Мальчик приближался к птице робко: она была крупная, с длинным и острым клювом, а темные глаза следили за ним так, словно он – добыча.

Первую рыбу Макс уронил, опасаясь за свои пальцы; цапля выхватила ее из воды, изогнула шею и заглотила целиком. Вождь Джозеф видел вторую рыбину и сделал шаг по направлению к Максу. Тот заставил себя не пятиться, удерживая рыбу за хвост кончиками пальцев, и цапля вырвала ее с хирургической точностью – клюв прошел в нескольких миллиметрах от руки Макса. Тогда мальчик попытался дотронуться до птицы, но она повернулась и двинулась назад, к центру своего приливного бассейна.

Никаких особых дел у Макса не оказалось, отец и Длинный были заняты, и он решил разведать местность. При отливе, как сказал Длинный, остров можно обойти кругом по скалам; Макс уже проделал почти половину пути, достиг крайней южной точки, когда соскользнул с отшлифованной глыбы и промочил кроссовки.

Он подошел к маленькому бассейну, точнее, большой луже – углублению в скале, где осталась приливная волна, – стал на колени и наклонился над водой. Между камнями шустро бегали крошечные крабы, а береговые улитки неподвижно приклеились ко дну, будто ожидая следующего прилива. Минуту Макс наблюдал за крабами, размышляя о том, что придает им столь озабоченный вид: кормежка? драка? спасение бегством? – потом поднялся и продолжил путь.

Скалы покрупней были покрыты птичьим пометом, разбросанными раковинами моллюсков и панцирями крабов – чайки сбрасывали их сверху, потом пикировали и выклевывали сочащееся мясо из разбитой скорлупы. Более мелкие скалы, расположенные ближе к воде, окутывали водоросли разных видов, а в щелях между камнями Макс увидел спичечные картонки, пластиковые контейнеры на шесть банок и алюминиевые отрывные ярлычки от жестянок с содовой. Мальчик вытащил все, до чего смог дотянуться, и распихал по карманам.