Теперь пройдемся по маршруту.

– К вам в деревню скоро приедут белые американцы, будут интересоваться «лесными людьми». Направьте их вот по этому маршруту.

Направят.

– По этой дороге в ближайшее время должны прибыть белые иностранцы. Я вам сообщу когда и передам их фотографии. Задача, чтобы они не уехали обратно. Ну вы понимаете.

Эти – понимали. Потому что были партизанами.

– За каждого по пять тысяч гринов. Аванс прямо сейчас. Только условие – огнестрельное оружие не применять.

– А какое?

– Топоры, дротики, копья. Их уход должен быть «экзотическим», должен напоминать ритуальную смерть. Можете их обмазать чем-нибудь, сердце вырезать, ну или еще что. Тела подбросите на дорогу. Ясно?

А чего не ясного? Сунулись белые путешественники в дикие джунгли, где тут же и сгинули. Чтобы чуть позже объявиться в самом «несъедобном» виде. Потому что что-то нарушили, какое-то из многочисленных табу, в общем, обидели местные племена. Смертельно. За что и поплатились. Настоящие джунгли – это вам не «каменные», нравы здесь простые и суровые.

Через неделю на стол патрона легли фотографии.

– Это что?

– Это наши люди. Все.

На фото рядком были разложены тела, из которых частоколом торчали обломанные стрелы, копья и костяные мачете. Животы ритуальных жертв были вскрыты, а внутрь засунуты какие-то дохлые животные. Мама моя!

– А почему вас не тронули?

– Мы были с проводником, а у него какие-то свои отношения с туземцами, они его чуть ли не белым божеством считают. Он нас сразу предупредил, что если будем пытаться разговаривать с африканцами без него, то может получиться нехорошо.

Так и получилось.

На этом попытки поиска прямых контактов были прекращены. Потому что охотников ехать в джунгли больше не нашлось. Уж больно красноречивыми были фотографии. Никто не хотел лечь вот так, рядком, ни за какие деньги.

Похоже, надо искать другие пути. Похоже, надо договариваться. Хотя и не хочется. Большой бизнес договаривается лишь в крайнем случае, когда иных возможностей нет. Как теперь. Не прост оказался хозяин кимберлитовой трубки. Надежно упрятал свои сокровища, так что без него их не взять. Но всё равно делиться с ним не хотелось. Хотелось взять всё.

– Я хочу купить ваше месторождение.

– Я же говорил: оно не продается.

– В этом мире продается и покупается всё, вопрос лишь в цене. Я дам хорошую цену. Очень. Пока вы заработаете ее на добыче – пройдут годы. А так вы получите всё и сразу. Имея месторождение, вы заимеете массу врагов. Получив деньги, вы обзаведетесь кучей друзей, потому что тратить всегда веселее, чем зарабатывать. Пятьдесят миллионов.

– Сколько?! Это не цена. Алмазы на моем месторождении можно пригоршнями черпать, как желуди в лесу! Вы хотите всучить мне миллионы, чтобы получить миллиарды.

– Сто. Сто миллионов.

– Нет. Минимум миллиард.

– За миллиард я куплю всю эту страну, и они найдут мне ваше месторождение. Двести! Это сумасшедшая цена, потому что я еще не знаю объема добычи. И вы не знаете. Никто не знает. Я беру на себя все риски.

– Восемьсот.

– А если там сменится правительство и к власти придут какие-нибудь марксисты, которые национализируют карьер? И я останусь с носом и потеряю… триста миллионов. Которые предлагаю вам.