Артем открыл дверь коттеджа и поставил Настю на пол. Она тут же подскочила к зеркалу, чтобы проверить, нет ли каких-либо зримых изменений в ее внешности. Ничего похожего не наблюдалось. Кроме синяка на плече, естественно. На всякий случай она высунула язык и оттянула оба нижних века. Потом повернулась к своему спасителю и, глядя на него в упор, смело спросила:

– Скажите честно, я вам нравлюсь?

Тот прижал ладонь к груди и проникновенно сказал:

– Безмерно. Как только я увидел вас, лежащей там, под деревом, я сразу же почувствовал шквал эмоций!

«Ну, так и есть. Внутри меня происходит какая-то аномалия. А что, если на мне проводят опыты? Тот компьютерщик, Владимир, сначала вырубил меня, а потом сделал какой-нибудь укол… Впрочем, Иван познакомился со мной еще до Владимира… Ничего не могу понять!»

– Так вы и в самом деле поможете мне добраться до Москвы?

– Я буду помогать вам во всем! Останусь рядом.

Настя не знала, что и думать. Артем заставил ее лечь на кушетку, а сам устроился в кресле. Она то и дело ловила на себе его ласковый взгляд. Размышляя обо всем странном, что с ней произошло за последние дни, Настя незаметно для себя задремала. Разбудили ее беспокойные голоса на улице.

– Что там такое? – сонно спросила она у Артема, который стоял в дверях и наблюдал за тем, что происходит снаружи.

– Что-то случилось у воды.

– У воды? – испуганно переспросила Настя, одним рывком сбрасывая ноги на пол. – Вы сказали: у воды?

– На реке. Если хотите, я пойду узнаю.

– Да, да, я хочу. Пойдите, конечно!

Настя почувствовала во рту странную горечь – предчувствие беды было таким осязаемым, что пришлось встать и попить из-под крана, чтобы сбить его металлический привкус. В «Садах Семирамиды» Аврунин должен был провести «операцию на воде». У женщины, говорили они с Ясюкевичем, имеется отличный мотив. И почва вроде как унавожена. Господи, какими зловещими теперь кажутся эти слова! Артема не было довольно долго.

– Одна молодая дама покончила с собой, – сообщил он, возвратившись назад. – Пошла ночью на реку и утопилась. Ее фамилия Харузина.

– А имя? Имя? – полушепотом потребовала Настя.

– Инга.

– Откуда… Откуда стало известно, что Инга покончила с собой? – дрожащим голосом спросила Настя. – Может быть, это несчастный случай?

– Она оставила в номере предсмертную записку.

Настя схватилась руками за горло. Неужели именно предсмертную записку сочиняла Инга Харузина, когда Насте удалось заглянуть в окно ее номера? У нее был сосредоточенный вид, это так. Но она не выглядела несчастной и должна была встретиться с Авруниным в два часа ночи. Выходит, Аврунин отослал ее писать предсмертную записку? А позже собирался присутствовать при самоубийстве? Бред какой-то.

– А… А что там, на реке? – продолжала допытываться она.

– Там стоит большой зонт, а под ним валяется розовая кофточка. Тело, как я понимаю, уже вытащили. Милиция приехала, врачи. В общем, для пансионата большая-большая неприятность.

– Ясно, – пробормотала Настя, хотя на самом деле ей ничего не было ясно. В голове набухала туча, готовая разразиться совершенно дикими предположениями. – А что слышно о предсмертной записке? Что говорят люди?