– Что за комнаты? – деловито поинтересовался я.

– Четыре комнатны с двумя спальнями и своей кухней. Ранее там один граф три недели жил, когда навещал сослуживца. Сейчас они пустуют.

– В принципе нормально, можно взять. На месте посмотрим, что это за квартирка.

– Своего унтера я тут оставлю, он присмотрит за вами.

– Согласен. Будем мы тут до наступления темноты, а потом уже поедем к доходному дому. Насчёт завтрашнего распорядка определимся завтра.

– Хорошо, я пришлю кого-нибудь, чтобы он проводил вас по нужному адресу и убедился, что вы благополучно устроились. А сейчас позвольте откланяться.

Когда поручик с помощью своего унтера перенёс подарки в сани и укатил, я покачал головой и пробормотал:

– Силён, так о будущем ничего и не спросил.

Пока мы общались, зеваки поняли, что опасности мы не представляем, и сейчас с улицы доносились крики катающихся и веселившихся людей. Кроме знакомого унтера к нему присоединились ещё двое полицейских и, заложив руки за спину, они прогуливались у автобуса, не допуская зрителей к автодому. Чуть в стороне стояла группка военных, рядом находились лошади под сёдлами. Там был и Веселов, который, изредка тыкая пальцем в сторону автодома, что-то им объяснял. Судя по ошарашенным лицам, что именно, понять не трудно. В общем, выглянув в окно, посмотрел, как там дети, большая часть сидела у окон и завистливо наблюдала за местными отдыхающими, я занялся приготовлением обеда. Причём побольше. Полицейские нас охраняли, соответственно я взял на себя заботу об их горячем питании. Может, это и не требовалось, но я так воспитан был. Перед этим я им вынес большой термос с горячим чаем и пяток одноразовых стаканчиков, чтобы они грелись при нужде.

Полицейские с охоткой к нам присоединились и быстро поели наваристой ухи из красной морской рыбы, после чего вернулись к службе. Кормил я их не в доме, а снова поднял тент автобуса, расставил пластиковые столы и стулья и разлил блюда в солдатские котелки. Кстати, их я подарил полицейским вместе с ложками и эмалированными кружками. Те, спокойно и с достоинством поблагодарив, подарки взяли.

Так вот, после обеда мы снова направились кататься. Один полицейский спустился вниз и контролировал свою зону. Двое остались наверху. Чуть позже их сменили, причём у этих полицейских на боку висели знакомые кобуры с «наганами». Похоже, Веселов серьёзно отнёсся к моему предупреждению и нас охраняли уже с боевым оружием, а то до этого у прошлой группы были одни только шашки и всё.

Часам к трём, когда мы уже скатились раз десять, я заскучал, а дети упорно хотели кататься. Наконец прибыл местный наместник. Мы с ним пообщались, пока дети полдничали, он поспрашивал насчёт обустройства моей семьи в городе, есть ли какие пожелания, и под конец задал осторожный вопрос о будущем. Похоже, поручик уже довёл до него, откуда я, да и не мог не донести, я слишком необычно прибыл и не скрывал, откуда я. Вот действительный статский советник и интересовался.

Мы сидели под тентом, сам наместник был в шубе и спокойно беседовали, попивая горячий кофе, пока, как я уже говорил, дети в доме полдничали. О будущем я рассказывать ему не стал, сообщив, что местные слишком бурно на него реагируют, показательно это было в Одессе и на борту «Лебедя», поэтому соврал, что меня попросили больше об этом никому не рассказывать. Однако всё же из вредности озвучил, что через пятьдесят лет Российская империя рухнет благодаря действиям разных стран и прогнившей российской дворянской верхушки, отчего погибнет около десяти миллионов человек.