– Вы правы, – улыбнулась Лиза. – Теперь я за Виталика спокойна.

Поздно вечером Виталий Юрьевич собирался домой. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге его кабинета показалась Ольга в пальто и с сумочкой на плече.

– Еще на работе? Как всегда… Дуешься на меня?

Виталий Юрьевич молча собирал портфель.

Ольга прошла и остановилась около его письменного стола.

– Ты сердишься, да? Ну, прости… Знаешь, у меня бывают нервные срывы…

– Ты врач-акушер и разговаривала с заведующим отделением в присутствии беременной женщины, которая чуть не потеряла ребенка после твоего… нервного срыва…

– Но ведь всё закончилось хорошо.

– Лучше не бывает.

– Не иронизируй. Я знаю, что Терехова отказалась от ребёнка.

– Тебя это не должно касаться.

– Я посмотрела медицинскую карту Тереховой. Так там ужас ужасный. Ножевые ранения, избиения, инфекции. Твоя муза была шлюхой?

– Заткнись! – рявкнул Виталий и пошел к двери, по дороге погасив свет в кабинете.

Ольга выскочила за ним в коридор. Она не отставала.

– Не нравится правду слушать? Шлюха и есть! Разве нормальная мать бросит своего ребенка? Она, видите ли, назвала его Виталиком! В твою честь! Индийское кино какое-то, честное слово…

Виталий Юрьевич резко остановился и повернулся к ней.

– Послушай, что тебе от меня надо?

Ольга гордо вскинула голову.

– Если ты согласен, то я могу быть твоей женой и матерью мальчика. Согласись, моё предложение не так уж безумно. Несмотря ни на что, я люблю тебя, Виталий, и готова разделить с тобой тяготы по воспитанию малыша…

Виталий Юрьевич не дал Ольге договорить и жестом остановил ее.

– Прости, но я не могу принять твое предложение. Это невозможно.

– Но почему, почему?!

– Да потому, что я не люблю тебя.

Виталий Юрьевич отвернулся от Ольги, распахнул дверь и вышел из клиники.

Ольга осталась стоять в коридоре, растерянно глядя ему вслед.

Прошёл почти год. И вот снова апрель. В парке налились и зазеленели стволы и ветки кустарников, набухли почки, вот-вот готовые взорваться нежными клейкими листочками. Дурманяще пахла влажная земля, на которой трогательно желтели цветочки мать-и-мачехи. Солнышко светило и грело почти по-летнему, и дышалось легко и свободно.

Виталий с Марией Степановной шли по парковой аллее. Виталий Юрьевич катил перед собой коляску, в которой уютно посапывал малыш, а Мария Степановна держала его под руку. Это была воскресная прогулка.

– Знаешь, а я прямо помолодела, – сказала Мария Степановна. – Чувствую себя намного лучше, честное слово. Прогулки каждый день, заботы о малыше – всё это не даёт расслабиться, заставляет мобилизовать оставшиеся силы.

– Это замечательно! – улыбнулся Виталий.

– Знаешь, единственный двигатель жизни – это любовь. Люблю я нашего мальчишку. Я раньше многого не понимала. Например, зачем ты взял на себя такую обузу. Даже плакала. А теперь понимаю, какая же это обуза? Это – счастье! Это – любовь… Маленький человечек тянет к тебе ручонки, господи! Да и из могилы поднимешься ему навстречу. Целую его, играю с ним… Знаешь, как это ни парадоксально, но Виталик похож на тебя.

– Так он мой, мама, он мой сынок, – обнял мать Виталий. – Спасибо тебе.