– В таком случае вам наверняка приходилось отвечать на телефонные звонки и встречаться с его друзьями. Никто из его знакомых женщин не напоминает вам Роду Комфри?

– Нет-нет! Абсолютно никто! – воскликнула Полли и с одержимостью влюбленной не к месту добавила: – Гренвиль сейчас во Франции, он прислал мне оттуда открытку.

Странно, что девушка не выставила ее на каминную полку. Пока она доставала открытку из-под стопки листков на столе, Вексфорд подумал, что, похоже, знает ответ: девушка просто боялась насмешек. Яркая открытка с видом Анси и смазанным почтовым штемпелем оттуда же: «Маленькой Полли Флиндерс с приветом из Франции. Солнце, еда, воздух и belle aujourd’hui[7]. Я хотел бы остаться здесь навсегда. Но я все-таки вернусь… До встречи. Г. В.» Очень похоже на писателя и уж никак не тянет на любовную записку. Почему же она показала Вексфорду открытку, особенно учитывая, что здесь было упомянуто ее забавное прозвище? Потому что это было все, что у нее имелось?

Инспектор вытащил бумажник и положил его рядом с открыткой. Он немного надеялся, что Полли ахнет и скажет что-то вроде: «Откуда это у вас?», словом, разрушит то, что могло быть тщательно разыгранным спектаклем. Но девушка глядела молча и равнодушно.

– Вы видели когда-нибудь эту вещь, мисс Флиндерс?

Она покрутила в руках бумажник.

– Похоже на тот, который недавно потерял Гренвиль.

– Потерял? – переспросил Вексфорд.

Казалось, она немного ожила, в голосе появилась даже какая-то выразительность.

– Он возвращался на автобусе из Вест-Энда и, похоже, забыл бумажник в салоне. Это случилось примерно в прошлый четверг или пятницу. Где вы его нашли?

– В сумочке мисс Комфри, – медленно произнес Вексфорд.

Что же, вот и ответ. Никаких тебе взаимоотношений между писателем и поклонницей, никаких подарков на пятидесятилетие. Она просто нашла бумажник в автобусе и взяла себе.

– Мистер Уэст написал заявление в полицию? – спросил инспектор.

Когда она молчала, то старательно сжимала губы, скрывая торчащие резцы, как все люди с подобным дефектом. Но когда Полли открывала рот, делать этого, естественно, не удавалось, поэтому говорила она слегка шепеляво:

– Понимаете, он меня об этом попросил, а я не сделала. Не то чтобы забыла, но мне рассказывали, что полицейские терпеть не могут заявлений о пропаже или находке. Моя мама знакома с одним полицейским, и он говорит, что для них это только лишнее бумагомарание.

Что же, в это можно было легко поверить. Кому как не Вексфорду знать, что полицейские – это отнюдь не ангелы в мундирах, жертвующие собой ради всеобщего блага.

Он оставил мисс Флиндерс наедине с ее пишущей машинкой и вышел в длинный темный коридор. Дверь в другую комнату открылась, и в проеме показалась Мелина Патель, яркая, словно зимородок. По-английски она говорила практически безупречно, почти так же, как Шейла, но удивило его не это, а произнесенные ею слова:

– Полли по вечерам сидит дома. В тот вечер в восемь она помогала мне кроить платье. – В темноте сверкнула яркая улыбка. – Вы детектив, да?

– Верно.

– Удивительная у вас работа. Я еще никогда не встречала ни одного живого детектива, только в телесериалах видела.