– Так как же так случилось, что нет в земле моей приходов? – Искренне удивился кавалер и подумал, что поп ввиду старости умом уже слабнет.

– Земля ваша скудна, – умиротворённо отвечал епископ, – кирхи, что там были, безбожники пограбили и пожгли за два похода, а новых не поставили за ненадобностью из-за малолюдства.

– И как же люди там живут без света, что церковь несёт?

– А благость Божию людишкам вашим несёт брат Бенедикт. Святой человек монашеского звания, что живёт среди ваших земель и земель ваших соседей. По хуторам и выселкам ходит и мужикам писание читает, обряды правит: кому свадьбы, кому похороны, а больше света Божьего в земле вашей нет.

– Я попробую восстановить хоть один храм, – обещал Волков.

Он уже попрощался и шёл к выходу, думая, что нужно будет выписать из Ланна отца Семиона – нечего ему на монастырских хлебах толстеть – когда его окликнул монах-прислужник.

Волков обернулся и увидал, что епископ спешит к нему, и лицо его удивлено, он подошёл и спросил:

– Рыцарь, а не вы тот самый рыцарь, что устроил Инквизицию в Хоккенхайме?

– Это я, святой отец. – Волков был немного удивлён переменой.

– Ах, друг мой, так позвольте же вас обнять, – епископ кинулся обнимать Волкова, – я, старый дурень, и не вспомнил сразу, хорошо, что братья мои напомнили имя ваше. Как я рад! Как я рад видеть вас! Пойдёмте же, пойдёмте, я велю стол накрыть, хочу сам услышать историю о ведьмах Хоккенхаймских.

– Святой отец, – Кавалер был смущён, но вынужден был продолжить, – простите, но сегодня я хотел в земли свои отъехать и до темна там быть. Людей со мной много идёт, всё пешие. А вот в следующий раз…

– Понимаю, понимаю, сын мой. Конечно, конечно идите, но обещайте, что как будете у нас Малене, так сразу будете у меня, я вас с нетерпеньем буду ждать. Уж больно хочется услышать про дело ваше.

– Клянусь распятием, – улыбнулся Волков.

Он опять уже хотел пойти, но опять его не отпустил епископ. Держал за рукав, а сам завал монаха-служку.

– Ларец, ларец неси сюда, что оружейник подарил, – приказал он монаху, а Волкову говорил, – пождите, сын мой, подождите немного.

Монах чуть не бегом принёс из другой комнаты красивый плоский ларец.

– Открой, открой же его, – настаивал епископ, всё не выпуская рукава Волкова.

Монах распахнул ларец и поднёс его к кавалеру, чтобы тот увидел содержимое. Волков сразу понял, что это. Вещь это была редкая и дорогая.

– Берите, – произнёс епископ. – Подарок вам.

– Да не посмею я, – начла отказываться кавалер. – Вещь…

Но отказ этот был игрой. Волкову очень нравилась эта дорогая и нужная вещица.

– Берите, настаиваю, – продолжал старик, – как помру – так украдут. А вы мне за это в следующую встречу расскажите все свои истории. Берите.

Волков взял руку епископа, поцеловал её и только после этого принял ларец. И уже с ним покинул дом епископа.

У покоев его ждал Максимилиан, он отдал ларец юноше и спросил:

– Вот, епископ подарил. Знаешь, что это?

Максимилиан на ходу открыл ларец и ахнул:

– Боже, какая прекрасная вещь! Это же самопальный колесцовый пистоль!

– Интересно, сколько он стоит? – Размышлял Волков, тоже заглядывая в ларец.