«Вы правы, – ответил Бейтман, – но опять-таки, эти показания были получены от женщины с травмой головы и под гипнозом. Уж простите, если я не буду воспринимать их на веру».
«Он прав, – добавила Робертс. Она говорила так редко, что сейчас Макензи искренне удивилась, услышав её голос. – Фоули виновен. Иначе зачем бы он нападал на вас? Иначе откуда двум находившимся рядом с ним людям было сразу понятно, что он имеет в виду под фразой «запасной план»?»
Макензи хотела поспорить, но все её аргументы не выдерживали критики. Интуиция её много раз спасала в прошлом: когда остальные думали, что дело закрыто, внутри неё что-то говорило, что охота ещё не закончена.
«А может, это он, – подумала она, позволив себе минутное наслаждение победой. – А может, мы поймали ублюдка».
«Ладно, – вслух сказала Макензи. – Давайте представим, что Фоули и есть наш похититель. Где тогда женщины?»
«Я бы и сам хотел знать, – ответил Бейтман. – Скажу одно: стоя здесь на морозе, мы ничего нового не узнаем. У нас осталась всего одна машина на всех. Предлагаю вернуться в участок и хорошенько допросить эту сволочь».
Макензи посмотрела на сарай и на сияющий белый лес за ним. Потом она посмотрела на Эллингтона и заметила неуверенность в его взгляде. Он пожал плечами. Подобное пораженческое отношение было ему не свойственно. «Я согласен», – сказал он.
Макензи рассчитывала, что он её поддержит. В какой-то степени, так он и сделал. Он явно чувствовал, что что-то здесь не сходилось, но понимал, что спорами они ничего не добьются. Кроме этого, судя по тому, как он гримасничал от боли при каждом вдохе, можно было сделать вывод, что удар битой был сильнее, чем все подумали.
Не тратя времени даром, Бейтман направился к одинокой машине у дома Эда Фоули. Макензи пошла следом, в последний раз взглянув на двор. Ночь, опустившаяся на белый снег, не предвещала ничего хорошего, но и не отталкивала. Казалось, она скрывала множество секретов, в которых им предстояло разобраться.
На долю секунды Макензи позволила себе почувствовать надежду. «Мы его взяли, – подумала она, вслушиваясь в каждое слово. – Возможно, всё закончилось».
Глава двадцать восьмая
Макензи нервно ходила из угла в угол в комнате для наблюдения, глядя на три небольших чёрно-белых монитора перед собой. Для Фоули и двух его подельников выделили три комнаты для допросов. Макензи решила пока не участвовать в допросах, а наблюдать. Она была жутко расстроена и понимала, что сейчас, когда её мозг был занят другим, она была не самым лучшим дознавателем. Она сидела и смотрела, как Бейтман, Уиклайн и Эллингтон допрашивают подозреваемых.
Фоули явно дал понять, что говорить он отказывается. К несчастью для него, это решение не распространялось на его дружков. Макензи наблюдала, как Эллингтон прорабатывал самого молодого из них, двадцатитрёхлетнего Джексона Рэнделла.
«Мы проверили тебя по базе, – сказал Эллингтон. – Мы знаем, что ты чист перед законом. Если будешь сотрудничать, то, думаю, тебе дадут минимальный срок за нападение на агента ФБР с битой, возможно, даже отделаешься штрафом. Если откажешься говорить, то можешь смело готовиться провести следующие двадцать лет жизни в тюрьме вместе с Фоули».