– Бейте в него! – кричал унтер.

Заряжающий вогнал в подающий лоток очередную обойму, шесть остроносых блестящих снарядов с разноцветными головками. Три взрыва подряд разметали тело офицера в кожаном шлеме.

– Отлично! Не сбавляйте темп.

Тонкий ствол с раструбом уже ловил следующую цель: парашютиста, отползающего за земляной гребень. Зажигательный снаряд ударил с недолетом. Отрикошетил и огненной змеей скользнул у ног бойца, оставляя за собой горящую дорожку травы.

Немецкий артиллерист-доброволец, семнадцатилетний выкормыш «Гитлерюгенда» из загаженного пригорода портового города Гамбурга, упрашивал командира пулеметной установки дать пострелять ему в русских недочеловеков.

На круглом, хорошо откормленном лице гамбургского добровольца еще не сошли прыщи, хотя он пару раз посещал проституток. Пулемет сопляку не доверили. Его начальник сам опустошал ленты и менял раскаленные стволы.

Этот азарт обошелся батарее дорого. Позади орудий приземлилась еще одна группа парашютистов. Командир роты лейтенант Виктор Березин с трудом удержался от желания открыть огонь сверху. Быстрая скорость не дала бы возможность точно поражать цель.

Готовясь к толчку о землю, ротный хотел только одного: чтобы не начали преждевременную пальбу два десятка бойцов и сержантов, которые вместе с ним покинули транспортник Ли-2.

Из-за поврежденного двигателя их самолет отставал. Виктор Березин уже видел, что происходит внизу, и готовился с ходу вступить в бой. Бойцы, приземлившиеся с ним, ударили дружно, хотя в последний момент их заметили и успели кого-то убить и ранить.

Но остановить группу, видевшую, как снарядными трассами уничтожают, разрывая на части, их товарищей, было невозможно.

Унтер-офицер, командир зенитного расчета, услышав выстрелы, обернулся. Он не успел понять, что происходит. Рослый парашютист в комбинезоне целился в него из своего громоздкого автомата с дырчатым кожухом.

– Русские…

Косой дульный срез кожуха окутался языками пламени. Пытаясь в последнюю секунду сохранить свою жизнь, унтер стремительно бросился с площадки вниз. Обожгло руку, бок, но командира расчета спасло то, что он стоял и мог действовать быстро. Наводчик и заряжающий не успели покинуть сиденья и были прошиты сразу десятком пуль.

Подносчик боеприпасов, крепкий широкоплечий ефрейтор, прижал к груди снарядную обойму как последнюю надежду на спасение. Очередь прошила блестящие гильзы и грудь ефрейтора.

Несколько секунд он стоял, раскачиваясь, пытаясь удержать на ногах стокилограммовое тело. В одной из гильз шипел, выбиваясь огненной струей, загоревшийся порох. Сильно обожгло живот. Это было последнее жизненное ощущение, которое испытал подносчик. Выпустив обойму из рук, он упал возле лафета.

Лейтенант Березин уже бежал ко второй зенитке. Навстречу вывернулся артиллерист с карабином навскидку. Его застрелил ординарец, спешивший вслед за командиром.

Два расчета закидали гранатами. Взрывы сбрасывали зенитчиков с их насестов, разбивали приборы. Осколки догоняли тех, кто пытался убегать. Командир взвода, молодой лейтенант в массивной, великоватой для него каске, не обращая внимания на раны, стрелял из «парабеллума».