Начало контакта ансамбля с Павловым также оказалось многообещающим. Для затравки Петр Николаевич ему позвонил и позвал на репетицию, назначив встречу в центре станции метро «Белорусская». Нужно ли пояснять, что музыканты ждали друг друга сорок минут: Мамонов на радиальной линии, а Леша – на кольцевой? В итоге Павлов зашел-таки на радиус, где услышал: «Н-ничего страшного, это у нас в п-порядке вещей».

После первой же репетиции стало ясно, что подходящий барабанщик группой наконец найден. Павлов подкупал молодой задорной энергетикой в сочетании с хорошей техникой, а также артистическим подходом к делу. Будущий кришнаит, он относился к музыке как к особой форме самовоплощения, вживаясь в образ барабанщика – словно играл роль. Свое участие в «Звуках Му» он воспринимал как шоу – правда, со странной внутренней мотивацией, но по сути правильно. До окончательного формирования канонического состава группы оставался всего один шаг.

Увы, это был шаг назад. Самый музыкально образованный человек в ансамбле, Фагот не мог не вызывать интерес у мафиозных коллективов, способных платить ему деньги. Осенью 1986-го он получил предложение вступить в ряды членов группы Стаса Намина – и немедленно ехать с ней на Мадагаскар. Устоять было трудно. Фагот переживал, предлагал играть и там, и там, но ничего не получилось. Идейные лидеры «Звуков Му» посчитали, что из соображений андеграундной принципиальности иметь в своих рядах участника группы Стаса Намина нельзя.

Прощальный концерт Фагота в составе группы состоялся 2 декабря, в рамках культурной программы эпохальной 17-й молодежной выставки московских художников на Кузнецком мосту. В ее экспозицию впервые были допущены картины авангардистов, и это воспринималось как настоящая революция. С другой стороны, концерт «Аквариума», игравшего после «Звуков Му», был прерван инструктором МГК ВЛКСМ, что только лишний раз обозначило переломный характер и знаковую этапность всей акции. Между тем, сами «Звуки Му», выглядевшие намного радикальнее «Аквариума», успели без помех отыграть, может быть, лучший концерт в своей истории. Фотографии с него, опубликованные вскоре в журнале «Юность», вызвали у подписчиков культурный шок: такой визуальной крутизны даже видавшие виды меломаны не могли припомнить – разве что в «Q» или «Rolling Stone».

Так или иначе, с приходом Павлова и отпадением Фагота состав ансамбля стабилизировался, и это совпало на историческом уровне с началом реальной демократизации культурной жизни в СССР. Группа, до тех пор находившаяся под «лабораторским» колпаком, активно включилась в «гастрольный бум», охвативший отечественное рок-движение в 1987–88 годах. Невысокие цены на транспорт еще сохранялись, народ повсюду изголодался по рок-музыке и еще не обнищал…

Первой крупной акцией после прощания с Фаготом стала поездка в Питер, где 16 февраля 1987 года «Звуки Му» играли «на разогреве» у «Зоопарка» в ЛДМ. Город на Неве, где московский рок традиционно недолюбливали, реагировал поначалу осторожно, но ситуацию сломали беспроигрышно-беспросветный «Бойлер» и «текстовой» мамоновский хит «Цветы на огороде»: