Шинейд отступила с его пути и аккуратно шагнула вбок, убравшись с линии прямого взгляда Фишера.

– Но проблема в том, что тебе следует бояться не меня, – продолжил Логан, – а снайперов.

– Что?!

– Окна, Том, – пояснил Логан, указывая на широкие, забранные стеклом оконные проемы в обоих концах комнаты. – Куда ни сунься, везде прямая видимость. Если они решат, что ты хочешь причинить вред мальчику, они пристрелят тебя. Им придется это сделать, без вариантов.

Фишер взглянул на окно позади Логана, потом повернулся, чтобы взглянуть на другое окно, находившееся за его собственной спиной.

Шинейд сместилась на шаг ближе, по-прежнему держась сбоку.

– Чушь. Там никого нет, – выплюнул Фишер. – Ты врешь!

– Я не вру, Том. Хотел бы я, чтобы это была ложь, поверь, – сказал ему Логан. – Я уже говорил, что совсем не хочу, чтобы кто-то умер сегодня, но, боюсь, это решение уже не в моих руках, сынок. – Он ткнул большим пальцем в сторону окна. – И даже не в их руках. Только в твоих. Это ты здесь командуешь, Том. Ты принимаешь решения.

– Точняк, именно я! Именно я здесь командую, мать вашу! – гаркнул Фишер.

– Я рад, что ты это понимаешь, Том. И уверен, что ты осознаёшь ответственность, прилагающуюся к этому.

Лицо Фишера исказилось, он сощурился.

– Что?

– Любые решения имеют последствия, – пояснил Логан. – И если ты не будешь осторожен, одним из этих последствий может быть снайперская пуля тебе в голову. – Детектив снова поднял руки ладонями вперед, широко растопырив пальцы. – А я уже говорил, что не хочу этого. Обещаю, я сделаю все, чтобы избежать такого финала. Но ты должен помочь мне, Том. Ты должен оказать мне помощь.

Морин заплакала, все так же сидя на полу.

– Отпусти его. Просто отпусти его!

– Заткнись! – процедил Фишер, крепче сжимая волосы Харриса. – Я сказал – заткнитесь все!

– Ситуация не так плоха, как тебе кажется, Том, – продолжал убеждать Логан. – Коннор жив и цел. Констебль Халед – детектив, которого ты ударил ножом, – тоже жив.

– Он не должен был приходить туда! Он не должен был там вынюхивать!

– Да, я совершенно уверен, что сейчас он об этом жалеет, – согласился Логан. – Но смысл в том, что оба они будут жить. С ними обоими все будет в порядке.

Секунду или две Фишер выглядел так, будто вот-вот клюнет на это, но потом лицо его помрачнело, в голосе прорезалось яростное отчаяние.

– А как же Хендерсон? Он ведь не будет в порядке, так?

– Нет. Но он, вероятно, сам напросился, – сказал Логан. – Я знаю его много лет. И чудо, что я сам не прибил его.

Харрис взвизгнул, когда Фишер сильнее прижал нож к его горлу.

– Ты шутишь? Прекрати шутить! Ты думаешь, это смешно?

– Нет, Том, я…

– Ты думаешь, это будет смешно, когда я вспорю глотку этому пацану? Ты и об этом тоже будешь шутить? А? Будешь?

– Успокойся, Том. Успокойся. Я просто…

– Перестань успокаивать меня, на хрен! – взревел Фишер. Он взмахнул ножом перед собой, нацелив его в лицо Логану. – А теперь отвали, пока я…

Дубинка ударила его по запястью. Резко. Неожиданно. С силой. Комнату наполнил хруст ломающихся костей, хотя его почти сразу же заглушил вопль Фишера. Нож звякнул о пол у ног Логана. От неожиданного толчка в спину Харриса качнуло вперед.