— Русс? Ло! Ло!

— Да нет, местные, видать! — сказала Томкина подружка.

— А говорят, местные сейчас не купаются. Может, приехали откуда…

— Шпрехен зи дойч? — нагло спросила Матильда.

Я похолодела. Еще по-английски Мотька с грехом пополам объяснится, но по-немецки? Впрочем, дамы в немецком тоже были не сильны.

— Чего она сказала? Клав, ты разобрала?

— Да вроде спрашивает, говорим ли мы по-немецки.

— Парле ву франсэ? — окончательно обнаглела Матильда, поняв, что тут ей разоблачение не угрожает.

— А теперь, говорим ли мы по-французски.

— Ага! Сейчас! Скажи этой соплячке, что мы только по-русски разумеем, и ничего, где надо, нас понимают!

— Да ты что, Томка! Девчонки совсем зеленые, а вон уже сколько языков знают!

Я со смеху чуть не утонула! Мотька как-то подозрительно взмахнула руками и с головой ушла под воду.

Мы вылезли и улеглись на песке. Дамы вскоре вернулись на берег и устроились неподалеку.

— Клавка, а ты, похоже, тут балдеешь? — спросила вдруг Томка.

— Это точно! Мне тут все по кайфу!

— А мне не нравится!

— Почему?

— Ну что это за пляж? Народу никого, купальник некому показать, покадриться не с кем!

— Какой тебе кадреж, у мужиков на глазах!

— Самое оно!

— А ты надолго? Вальчик тут вроде прочно обосновался?

— Он-то да, ему в Москву пока дорога заказана, он там немножко палку перегнул. Так что мне за него дела делать приходится. Сегодня опять в Москву лечу, надо одного человечка отследить…

Мы замерли.

— А вернешься когда?

— На той неделе. В воскресенье подружку отсюда встречу, а потом вернусь.

— Понимаешь? — шепнула я Мотьке,

— А то!

— Чего ж ты все сама-то? — спросила Клава.

— А чужим нельзя доверять. Нальчик вот доверял и чуть не погорел. Я тогда ему сказала: теперь сама буду за всем следить. Он тут уже три месяца кантуется, а я гоняю как оголтелая! Но ничего, зато мы теперь такие бабки делаем!

— Мой тоже неплохо зашибает, но я про его дела знать не знаю. На кой мне это? У меня и так все есть.

— Дело вкуса! Мне, например, нравится не сидеть на одном месте. За последнее время где только не побывала! А вот будут у меня пять лимонов зелененьких, я Вальчи-ку ручкой сделаю и закачусь куда-нибудь, на Гавайи, например! Куплю себе домик, найду парня помоложе…

— Размечталась! Да если ты Вальчика кинешь…

— Зачем кидать? Я с ним поделю все по-честному, как уговорено было, но жить с ним всю оставшуюся жизнь — извини, подвинься!

— А он про твои планы знает?

— Знает, не знает, какая разница? Думаешь, он от меня не гуляет?

— Гуляет. Даже знаю, с кем.

— Да ну? Клавка, скажи, умоляю!

— Тут на днях с Ритулей его видела, уж он перед ней рассыпался…

— Козел! Ну он, понятно, она девка видная, а ей-то что в этом борове? Бабки? Так она сама не бедная вроде.

— Что это ты так родного мужа?

— А! Надоел хуже смерти!

— Окрутела ты, подруга!

— Что есть, то есть, — со смехом согласилась Томка. — Но только не трепись, Клавка!

— Да ты что! Я — могила!

Подруги замолчали. Теперь они лежали на спинах, прикрыв лица соломенными шляпами. Мы а Мотькой побежали в море.

— Аська, не нравится мне эта история. Она, значит, тоже будет сегодня в аэропорту! Нам нельзя ей на глаза попадаться.