Запустив пальцы в ее волосы, он запрокинул голову Брины, как сегодня днем. И, как и прежде, он поцеловал ее, зная, чего хочет, и намереваясь это получить. Его язык словно занимался любовью с ее ртом: входя и отстраняясь, мощными жаркими толчками. Томас посасывал ее язык, наслаждался ее губами, гладил ее по волосам.

Брина прижалась к его груди, чувствуя его тепло через свитер и свою футболку, согревающее ее сердце так, как никогда раньше. Томас хотел заняться с ней любовью. Она тоже этого хотела. Брине всегда нравился Томас, но только теперь она влюбилась в него. Ее тело трепетало. Она хотела его так, как женщина хочет любимого мужчину.

Брина задрала его свитер, а затем и футболку, и вскоре ее руки уже гладили его горячую твердую плоть и нежные волоски.

– Включи свет, – сказала Брина. – Ты меня уже видел. Теперь моя очередь.

Томас наклонился и подхватил Брину на руки.

– Я знаю подходящее место. – Он отнес ее на диван. – Возьми мой плащ.

Когда она выполнила его просьбу, он пронес ее через сумрак гостиной, а потом по коридору. Они очутились в темной комнате. Поставив Брину на пол, Томас нажал выключатель. Слепящий свет ударил в глаза, и Брина прижалась лицом к шее Томаса.

– Ой, прости, – произнес он, приглушив свет.

Когда ее глаза привыкли к полумраку, Брина оглядела огромную комнату. В центре стояла гигантская кровать с оливковыми и бежевыми полотняными покрывалами.

– Эта кровать просто огромная.

Томас взял свой плащ, улыбнувшись краешком губ.

– Да уж. Придется потрудиться, чтобы добраться от одного края до другого.

Он порылся в кармане плаща и достал оттуда упаковку презервативов.

– Ты всегда носишь их в кармане?

– Не-а. Я же сказал, мне понравилась твоя футболка. Когда ты пошла к своим друзьям, – сказал Томас, бросая упаковку на подушку, – я направился в аптеку.

– Ты был настолько уверен?

– В отношении тебя? – Томас заставил ее попятиться, пока ноги Брины не уперлись в край кровати. – Нет. Но я был бойскаутом, поэтому ко всему готов.

Брина села на кровать, и Томас присел перед ней, помог снять сапоги и носки и отшвырнул их прочь. Его собственная обувь последовала за ними.

– Раздевайся, Брина, – сказал Томас, падая вместе с девушкой на середину кровати, а затем перекатываясь так, чтобы Брина оказалась на нем сверху. – Давно хотел это сказать.

Брина села на бедра Томаса, взялась за край своей футболки, медленно стянула ее через голову, затем швырнула на пол и тряхнула волосами, разбрасывая их по плечам. Она посмотрела на Томаса, в его лицо, в его синие глаза, горящие огнем желания. Брина через джинсы чувствовала его возбуждение, и это заставляло ее хотеть большего. Того, что он мог ей дать, прикосновений горячей плоти. Брина склонилась к нему, и Томас взялся за застежку лифчика и расстегнул ее одним движением, а затем накрыл ее груди своими ладоням. Брина просунула руки под его футболку и погладила ладонями живот над поясом джинсов. Томас шумно вздохнул.

– У тебя куда больше волос, чем было в школе. – Брина провела руками по мускулистому животу вверх, к груди. Теперь в нем нельзя было узнать того худощавого мальчика. – И ты стал еще чуть выше и больше.