— Качество человеческого материала вокруг виталистов, — наконец добрался до сути своего предложения я. — Сейчас рабы — это ресурс, гражданин сам их учит… в лучшем случае. И попадают туда кто попало: крестьяне, каторжники — это не считая детей рабов, которыми толком никто не занимается. Всё равно что сражаться оружием из дурного, плохо прокованного железа и выкидывать его всякий раз, как сломается. Не лучше ли взять стальной инструмент? Но даже так, наладив полноценное образование, не решить основной проблемы — люди… и эльфы разные. А тот, кто может помочь, стать опорой в жизни и в других вопросах, должен как минимум разделять твоё мировоззрение…

Я оценил направленный на меня взгляд собеседника и оперативно закруглился:

— В общем, рабство отменить, а принятие под Печать простых людей сделать привилегией. Пусть докажут, что достойны… войти в семью. Не просто в семью, а ту, которая никогда не предаст.

Есть такое выражение: «подкинуть в штаны ежа». Разговор вышел для декана крайне неприятный: кому понравится, что предпринимаемые на грани фола экстренные действия — всего лишь отсрочка неизбежного. Менять себя и окружающую реальность, когда всё устраивает — это особенный мазохизм. Но — кому как не долгоживущим виталистам думать о будущем? Это какой-нибудь герцог или король может забить на развитие своей страны просто потому, что умрёт раньше начала перемен. Потому Вирн не мог от меня отмахнуться. Хотя бы просто потому, что я в его глазах уже приобрёл определённую репутацию.

— Я… получил особенное воспитание, — зная, что маг Жизни всё равно подумает на Лилиану, не стал как-то маскировать правду. — Потому, наверное, с того самого момента, как стал гражданином, пытался строить семью. Не глядя на одарённость, наличие и отсутствие Печати… и форму ушей. И я в итоге — единственный, кто может быть отправлен в Борленд. Вряд ли это — стечение обстоятельств.

Лучший способ разговора с учёным — давить на логику. Если собеседник настоящий учёный, конечно. Декан посмотрел в сторону окна, потом его взгляд прошёлся по кабинету, на мгновение замирая на произвольных местах… нет, не на произвольных! Я вдруг понял, о чём он думает: кроме химер, для которых Повелитель Жизни устроил праздник с приглашёнными гостями, в доме трудилось сходное количество рабов. Именно трудились — их отдыхать никто не отправил. Связь Печатей позовляла виталисту точно знать, кто где находится… и, похоже, он только сейчас сообразил, что это тоже люди, а не безликие функции. Его люди.

— Никогда не поздно что-то исправить к лучшему, — подсказал я, заставив наставника отчётливо вздрогнуть.

— Знаешь, — после некоторой паузы попросил он меня. — Давай на сегодня закончим с… прорывными идеями. Ловлю себя на том, что меня пугает мысль о том, что ты можешь ещё сказать.

«Наука не обязательно должна быть привязана к магии», — пришло мне в голову, но я, как меня и просили, смолчал. Правда, похоже, что-то отразилось в глазах, потому что Вирн вдруг зябко передёрнул плечами и отвёл взгляд.

— Присоединимся к остальным? — когда молчание затянулось, неловко предложил я. — Думаю, все будут только рады.