[*Гипотеза считается научной, если она удовлетворяет научному методу, то есть объясняет все факты, которые гипотеза призвана объяснить; не является логически противоречивой; принципиально проверяема, то есть потенциально может быть проверена критическим экспериментом; не противоречит ранее установленным фактам; приложима к возможно более широкому кругу явлений.]

— Ну ты всех грузанул, братик, — подловив момент, когда рядом со мной никого не оказалось, подошла двоюродная сестра. — Я-то уже привычная, а у Ольки мозги в трубочку сворачиваются каждый раз на полдня. Как твои-то не маги только тебя слушают?

— Не бывает сложных знаний, бывают плохие объяснения, — усмехнулся я. Контейнеры с будущим материалом для трансплантов заняли свои места на полках: не только исследования, но и какой-никакой доход. По сравнению с заработками Роны так, «на булавки» — но ведь не даром у меня дома говорят, что «копейка рубль бережёт». Не так давно ситуация была ровно обратной: я приносил основной доход в семью, а эльфийка выступала скорее ради собственного удовольствия… точнее, мне так казалось, пока не пришлось разом ухнуть всё накопленное за выкуп Тани. Тут-то эти самые «булавочные», но каждый день поступающие суммы нас и удержали на плаву.

— Ага, ага, — Лада воровато оглянулась по сторонам, убедилась, что в лаборатории мы одни, и наконец спросила то, что хотела: — Светлый ребёнок у Тёмной — это правда возможно, или ты просто свою ведьму успокаивал?

— Не только «возможно», это единственный вариант, при котором ребёнок может родиться, — я постарался не хмыкнуть. Ну конечно, как же не посплетничать у подруги за спиной-то. Тем более эта подруга — жена брата. Просто обе Первостихии настойчиво велели! — Если Тёмная попытается изменить свой плод, неважно на какой стадии беременности, то это приведет к ассимиляции тканей нерождённого в материнский организм.

— Брр, — передернула плечам эта любопытная варвара.

— Зато никаких проблем с контрацепцией, — сделал вид, что не заметил реакции я. — Чужая магия на Наташу не действует, в том числе и моя. Если бы не особенности Первостихии — я бы уже готовился стать счастливым отцом… во второй раз.

Видимо, я не удержал лицо, потому сестра ответила быстро и совсем другим тоном:

— Но ведь ты сказал, что с Кариной всё хорошо, и мастер Марат в манор вернулся…

— Из огневика, привыкшего прижигать раны на поле боя, отличная повитуха, кто ж спорит-то, — после памятного выступления на сессии Учёного Совета меня теперь периодически тянуло на чёрный юмор. — «Оставайтесь в Нессарии, в любой момент может потребоваться ваша консультация…» Уже месяц прошёл, хоть бы одной заразе понадобился! Тьфу.

— Вот не надо было влезать в политику, брат, — словно ей исполнилось не двадцать один, а все шестьдесят мудро указала мне Лада.

— Не надо, — отвернулся я. — Но больше некому, как оказалось.

— Всё будет хорошо, вот увидишь, — попыталась приободрить меня дочка пироманта Мартина. — Моя мама и меня, и брата с сестрой под присмотром папы рожала, и ничего. А она — обычная слабая женщина, не доблестный воин.