…Спешил на Яузу, оттуда собирался махнуть в Петрово-Дальнее — на ночную разведку. Еще предстояло решить проблему с транспортом и разработать план. Еще — успеть забрать Санька с Климом. Еще… Дел невпроворот, тем более если учесть, что операцию следовало начать не позже пяти утра, в потемках. Но это хорошо: больше забот, меньше беспокойства. Иначе принцесса сведет с ума. Из памяти не уходило ее хрупкое, теплое, податливое тельце, тающее в руках, ее ошеломляющий шепот: «Как легко, как спокойно с тобой, Володечка. Вместе умрем».

Потерпи, сестричка, не сдавайся. Еще немного потерпи…

Рашид-борец не знал, как быть с племянником. Тот стоял перед ним, покачивался, осунувшийся, какой-то полу-спящий. Чья в нем кровь — шакалья? Он попался на месте преступления, но словно даже не осознал, что произошло.

— Арчи, мальчик мой, ты хоть понимаешь, как низко пал?

— Нет, дядюшка. Я ничего плохого не сделал.

— Ты позвонил врагам. Если бы не Муса… Арчи, ты предал семью, покойного отца… Ты кто такой, Арчи? Объясни словами, если можешь?

Арслан переминался с ноги на ногу, глядел в пол. Рашид-борец понимал, какая беда приключилась с племянником. Страшная беда, хуже не бывает. Рыжая ведьма опутала его сердце ядовитыми нитями. Силу ее чар почувствовал и сам Рашид, когда разговаривал с ней. В ее очах — ночь, в каждом слове, в каждом движении гибкого, змеиного тела — удавка для слабого мужчины. Арчи не устоял, она отравила его своим ядом, но как ему помочь?

— Арчи, ты знаешь, что такое женщина?

— Да, дядюшка, конечно.

— И что же?

— Дух преисподней в ней. Ты об этом спрашиваешь?

— Не надо преувеличивать. Дух преисподней — слишком красиво сказано. Женщина — такое же домашнее животное, как собака, свинья или коза. Ты мог бы полюбить козу?

— Наверное, нет, дядюшка-джан.

— Плохо, что ты в этом сомневаешься. И все-таки ты влюбился в красивую стерву… Это так, Арчи?

Страдалец поднял глаза, и на Рашида повеяло безумием.

— Отдай ее мне, дядюшка. Навеки останусь твоим рабом.

Рашид поморщился, разговаривать дальше бессмысленно.

— Ступай к себе, Арчи, — и жди.

Арслан сделал попытку поцеловать его руку, но дядюшка резко спрятал ее за спину.

Он вызвал Мусу и отдал необходимые распоряжения.

— Я вернусь завтра, у меня много дел в городе. Надеюсь, ты все сделаешь правильно.

Муса низко поклонился.

— Я все понял, бек.

— Сильно не повреди, — уточнил Рашид. — Завтра хочу увидеть ее еще живую.

— Не сомневайтесь, господин.

Через час в комнату Арслана, где он пригорюнился над бутылкой красного вина, заглянул посыльный от Мусы и попросил следовать за собой. Они спустились в подвальный этаж, где были расположены несколько камер, а также сауна и бильярдная. Посыльный привел Арслана в комнату для допросов, разбитую на два отсека: один для наблюдателей — с мягкой мебелью, баром, пультом связи, телевизором и смотровой стеной, и второй — собственно пыточная, со множеством современных приспособлений, предназначенных для того, чтобы очутившаяся там жертва была послушной и разговорчивой. Все на уровне последних достижений западной криминалистики.