И провалился сквозь пол.

К видениям он уже привык и не испугался. За распахнутым окном чердака поднималась стена пламени, охватившего Лондон. Удушливый запах обугленных развалин обжигал ноздри. Каждый камешек крепостных стен Тауэра был виден так же чётко, как и дым на горизонте. Никаких теней и силуэтов: благородный сапфир запечатлел прошлое во всех деталях.

Джек отвернулся от окна… Только отвернулся-то он не сам. По-видимому, драгоценный медальон, в котором пребывало его сознание, висел у кого-то на шее.

К нему направлялись двое стражников в красно-синих мундирах, волоча под руки какого-то мужчину. Бросили его на пол и встали по сторонам. Человек поднялся на колени, свесив голову в измазанном сажей парике, но Джек узнал лицо с портрета из Архива. Бладворт! Имя вспыхнуло перед глазами, окрашенное ненавистью, хоть язык и не мог его произнести.

— Это он! Тот самый и есть, ваше величество! — На колени рядом с первым бухнулся другой человек. Закопчённые складки на его лице делали Томаса Фарринера пугающей копией статуи с гробницы в склепе. — Моя служанка видела своими глазами, как он забросил ту проклятую штуковину к нам в окно! Женщина не стала показываться наружу, убоявшись его злобы, потому и сгинула в огне, как многие и многие, — по дьявольскому замыслу этого мерзкого колдуна!

Бладворт свирепо сверкнул глазами, намереваясь ответить, но спокойный властный голос, исходивший, казалось, от самого Джека, прервал его:

— Так что же такое ты учинил, наш любезный лорд-мэр? А главное, как ты собираешься это прекратить?

Гнев на лице Бладворта вдруг сменился тоскливым ужасом.

— Я покончил с чумой, ваше величество! Избавил столицу от оборванцев, от грязного сброда… Но я не знаю, как сдержать пожар, не знаю… Это всё камень из часов, всё он! — Лорд-мэр полез за пазуху. Стражники насторожённо шагнули ближе, но он выхватил не оружие, а ящичек из синевато-зелёного металла со стеклянным окошком в крышке. — Вот здесь, ваше величество… здесь лежал тот дьявольский камень… искра… горящий уголёк, который и не даёт пожару угаснуть. Его раньше сдерживал футляр, и я хотел вернуть его туда, но… — Он уныло опустил голову. — Там такое творится!.. Пламя, дым повсюду — настоящая огненная буря… Ну как теперь найдёшь один-единственный камешек…

Фарринер внезапно вскочил на ноги.

— Я знаю, кто найдёт! У нас в Малом Тайберне его каждый знает. У него дар находить разные пропажи, даже исчезнувших детишек домой приводил. Дайте ему эту коробочку, и он найдёт этот чёртов уголёк в любом огне!

В комнате повисло молчание, потом снова раздался властный голос, который, как Джек уже понял, принадлежал королю:

— Скажи мне имя этого сыщика, мастер пекарь, и я велю поискать его среди погорельцев в Мурфилдсе.

— Законного имени у него нет, ваше величество, — пожал плечами Фарринер, — да и не сыщик он, а башмачник. Сирота безродный, пришёл в наш город и занялся ремеслом. Всё шутил: мол, у нас в Малом Тайберне блестят одни только медные пряжки на башмаках… Ну пряжка и пряжка, так и прозвали его Джонни Баклз — Джонни Пряжка.