Он надеялся, что Хакимов хотя бы изредка появляется на таких рынках. Ведь представители малых народов обожают окунуться в свою диаспору, поговорить на родном языке с соплеменниками, отоварится привычными с детства продуктами.

На Дорогомиловском рынке, что рядом с Киевским вокзалом, ему удалось прихватить продавца башкира на обвесе пожилой подслеповатой женщины. Предъявив удостоверение, он отвёл его в деревянное здание с табличкой администрация, где разыграл нехитрое представление.

- Плохи твои дела, Эльдар, - сокрушался Егоров, поглядывая на скуластого, семнадцатилетнего парня. – Понимаешь, что тебе за это светит?

За небольшой обвес, на самом деле наказание было скромным - штраф или до двух лет лишения свободы, ну это в крайнем случае, при рецидиве.

Эльдар, видимо, это знал и не особо раскаивался, тогда Егоров пошёл по другому пути.

- Я сейчас вызову по телефону свою оперативную группу и мы задержим не только тебя, но и всех твоих родственников, друзей и соседей по прилавку, а заодно конфискуем весь товар.

К такому повороту башкир готов не был. Переменившийся в лице, он тут же сник, точно проткнутый мяч, и заныл:

- Гражданин начальник, я заплачу штраф, сколько скажете. Неужели из-за такой ерунды вы нас посадите? Хотите я бесплатно отоварю то старушку?

- Я хочу, чтоб ты ответил на несколько моих вопросов.

- Пожалуйста, отвечу хоть на сто вопросов!

- Но имей в виду, обманешь или утаишь правду - задвину тебя в самый дальний лагерь без права возвращения в Москву.

- Спрашиваете, гражданин начальник.

Башкир поклялся здоровьем отца и матери, что фамилию Хакимов никогда не слышал, но с готовностью объявил, что знает пару человек, которых здесь, на Дорогомиловском рынке, называют созвучными то ли именами, то ли прозвищами Хан и Хаким.

Егоров тут же позвонила управление, через полчаса в кабинет администрации ввалились Старцев с Васильковым.

- Начальник, ты же обещал! - не на шутку испугался башкир.

- Оаз обещал, значит слово сдержу. Ты пока посидишь здесь, как закончим, отпущу.

Хана задержали, проверили прямо на рынке. Это определённо был не тот человек, которого разыскивала группа Старцева - возраст за шестьдесят, весь больной, едва передвигавшийся по территории рынка медленным шагом. Он работал весовщиком последние лет пятнадцать, ни в каких тёмных делах замешан не был. Всё это могли подтвердить не только работники администрации, но и любая приблудная дворняжка.

Взялись за Хакима, его внешность и повадки, по описанию нескольких человек, вполне встраивались в один ряд с жертвами из списка Анны Протасовой - лет тридцати, среднего роста, крепкий, неразговорчивый, скрытный, не приятен, любит выпить. Он появлялся на Дорогомиловском рынке время от времени, предлагая продавцам мясного ряда по оптовым ценам небольшие партии баранины. В случае заключения сделки, разделанные тушки, Хаким таскал в мешке на собственном горбу. Продавцы догадывались, что он ловко пристроился к какому-то мясному магазину и, в сговоре с его руководством, перепродавал баранину на рынке.

День пролетел в сплошных заботах, под вечер стали выяснять: где он живёт и какими ходит маршрутами. Картина понемногу прояснялось и тут из управления примчался Костя Ким.