Сам не зная зачем Протасов проследил за ней – Анна дошла до главного входа Сокольнической инфекционной больницы, где встретила подружку, радостно разговаривая, они исчезли за дверью больницы.

- Там тихая улочка, но по ней часто шастают патрули, - напомнил Абрамов. - Или ты подзабыл, что у легавых приказ - охранять продуктовые магазины?

- Помню я об их приказе, они везде шастают, абитура. Так что же нам теперь, с голодухи загибаться? Ни денег, ни жратвы не осталось, - стоял на своем Протасов. - Двое лежат с жаром, еле языками ворочают, а дёрнем магазин - разживёмся продуктами.

В середине 1943 года команда пообтёрлась и чувствовала себя в Москве как дома, почти как в довоенное время. В июне Мишка встретился с прибывшим, через линию фронта, связным. Он снабдил команду свежими аккумуляторными батареями для рации и приёмника, передал новые шифры и приличную сумму денег. Однако командование штаба Валли не учитывало растущие цены на продовольствие, «инвалиды» и официально трудоустроенные члены Мишкиной команды получали продуктовые карточки и отоваривались в государственных магазинах, где цены росли не так заметно. Остальные вынуждены были закупать продукты на рынках и в коммерческих магазинах, а там цены кусались, да ещё как. Своего пика цены достигли летом 1943 года, когда за килограмм свинины на московских рынках просили до шестисот, за литр подсолнечного масла до семисот, за десяток яиц до двухсот, а за пол литра пятидесятиградусной водки до четырёхсот рублей. Потому привезённые связным деньги закончились осенью, а к зиме команда начала голодать. Трижды Мишка, в своих донесениях сообщал Марвецу о плачевном финансовом состоянии и трижды получал ответ – ожидайте, к концу года связного.

В этот день между Протасовым и Абрамовым возник спор - заместитель ратовал за ограбление какой-нибудь квартиры, это с его точки зрения было безопаснее, чем дёргать магазин.

- Ну посуди сам, - убеждал его в обратном Мишка. - Москвичи бедствуют, живут по карточкам, всё ценное давно выменяли на продукты, запасов не имеют. Сколько ты возьмёшь в квартире? В лучшем случае полкило сухарей и какой-нибудь крупы - за один присест всё сожрём и на завтра придётся вскрывать другую квартиру.

- Да лучше вскрывать по одной каждый день, чем рисковать и подставляться под пули.

- Какие пули, абитура? Дед же доложил, что улица, после закрытия магазина, вымирает...

За неделю до разговора с Абрамовым, Мишка отправил на разведку Дробыша - рядового агента по кличке Дед. В 1941, при отступлении, сержант Дробыш серьёзно повредил ногу и попал в плен. В концлагере его ногой никто не занимался, кость срасталась неправильно, плоть начинала гнить и когда он исподволь прощался с жизнью, рядом нарисовался вербовщик из Абвера, пообещавший, что врачи в разведшколе непременно поставят его на ноги. Дробыш согласился, так как других вариантов выжить у него не оставалось. Ногу прооперировали, она почти полностью восстановилась, но стала на три сантиметра короче здоровой. Благодаря приметному увечью и хромоте, московские патрули только однажды остановили его для проверки документов.