Хотя, если судить по нашему финансированию, все было с точностью до наоборот. Постепенно мы стали замечать, что с трудом наскребаем по сусекам деньги на минимальные зарплаты для наших лаборантов-исследователей. Выходит, будущее нации не за инновациями и развитием, а за международными финансами и телемагазинами, за индустрией развлечений и кофейнями. Британия окажется впереди планеты всей в деле взбивания молочной пенки и создания костюмированных мелодрам.

И была эта огромная транснациональная корпорация, с ее безопасностью и пенсионным обеспечением, с зарплатой в зависимости от достижений и квалификации, с ее прекрасно оснащенными лабораториями, где трудятся самые талантливые выпускники, ну а еще была моя семья. И я остро чувствовал необходимость — интересно, а это типично для новоиспеченных отцов? — неукоснительного выполнения взятых на себя новых обязательств, в чем можно усмотреть некий атавизм и черты первобытности, но что есть, то есть. Естественно, такое решение я не мог принимать в одиночку. Мы с Конни обсуждали мои карьерные перспективы долгими вечерами, засиживаясь допоздна. Конни была наслышана о моих потенциальных работодателях из газет и других средств массовой информации, и, хотя она никогда не озвучивала своей точки зрения, я читал по ее губам: ренегат. Ее реакция на большой бизнес была инстинктивной, эмоциональной и, на мой взгляд, несколько наивной, поэтому я, в свою очередь, переводил повестку дня в рациональную плоскость: естественно, только работая на крупную корпорацию, можно сделать качественный скачок, и разве не лучше быть внутри, чем снаружи? И неужели «прибыль» такое уж грязное слово? А как насчет финансовой безопасности и дополнительных денег? Как насчет еще одной комнаты, собственного садика или дома поблизости от очень, очень хорошей школы, намного лучше нашей, возможно, вдали от Лондона? И студии для Конни — тогда она снова начнет писать! Как насчет платы за обучение?

— Мне это не нужно… — возмущалась Конни.

— Не сейчас, но, может…

— И нечего прикидываться, будто ты делаешь это ради нас!

— Но это действительно так. Если я приму их предложение, то поднимусь на уровень…

— В общем, я считаю, что ты не должен принимать решение, исходя исключительно из соображений денежной выгоды.

Надо же, как благородно и вполне в духе Конни, известного специалиста по воспитанию! Но попробуйте заменить холодное слово «деньги» на «обеспеченность» или «безопасность», замените «деньги» на «комфорт», или «душевное спокойствие», или «благополучие», или «хорошее образование», или «путешествие», или просто на «счастливую семью». И разве все эти слова подчас — не всегда, но нередко — не подразумевают одно и то же?

— Нет, — сказала Конни. — Отнюдь нет.

— Тогда как мне, по-твоему, поступить? Что бы ты сделала на моем месте?

— Я на своем месте. А это твоя работа, твоя карьера…

— Но что бы ты сделала на моем месте?

— Я бы отказалась. Ты потеряешь свободу. Станешь трудиться не на себя, а на бухгалтеров. А если не будешь приносить им деньги, они обрежут тебе финансирование, и ты их возненавидишь. Словом, ничего веселого. Попробуй найти что-то, лучше оплачиваемое или более стабильное, но на твоем месте я бы отказалась от этой работы.