– В курсе, – кивнул я. – Только могу добавить, что на тех эшелонах в Чернигове были не только танки, но и запасные части, включая моторы. «Двойку» похоже, действительно придётся бросить, моторесурс выработан весь, а вот «четвёрки» ещё повоюют. Воронин ставит новые моторы и проводит остальную профилактику бронетехники. Не волнуйся, она переход выдержит.

– Но потери…

– Потери?.. – несколько криво усмехнулся я. – Понимаешь, Антон, в жизни каждого командира бывает так, что приходится отправлять своих людей на верную гибель. Если мы выведем из строя этот штаб, хотя бы на время, это не только Титову поможет, но и самому фронту. Без штаба «Юг» немцы временно останутся без командования, на позициях они сидят крепко, но в случае прорыва обороны просто некому будет бросать резервы под наступление наших войск. Пока они разберутся и создадут новый штаб, время будет упущено и их оборона развалится. Им придётся отступать под ударами наших войск, пока не будет создана оборона в глубине их территорий. С таким раскладом потеря какой-то мангруппы в условиях фронта не имеет значения. Да, ты прав, предполагаю, что ВСЕ штурмовые подразделения погибнут при штурме, но тыловая часть и артиллерия, что поддержит нас со стороны и уйдёт следом за Титовым под командованием Малкина, должны уцелеть. Взбешённые немцы, конечно, будут их искать, что заметно ослабит нажим на Титова, но думаю, они доберутся до корпуса. Потому, Антон, на штурм штаба пойдут только добровольцы. Вооружение – автоматы и пулемёты, максимальное количество боеприпасов на себе и гранат. Сегодня же я поговорю с бойцами, а вечером выступаем. Нам идти всю ночь, атака утром, в девять часов.

– Почему не в собачью вахту? – поинтересовался Омельченко. – Тут шансов больше будет подойти незаметно.

– Может, и так, но в штабе будут только дежурные. Я не собираюсь искать штабных по всему городу. Хочу застать на рабочем месте.

– Я не могу разрешить мангруппе участвовать в этой авантюре, – нахмурился подполковник.

– Ты всего лишь особист, – улыбнувшись, похлопал я Омельченко по плечу и направился обратно, купаться. Через час собрание бойцов и командиров мангруппы, нужно успеть подготовиться к нему.

На обратном пути Омельченко меня оставил и с задумчивым видом ушёл в сторону лагеря, я же велел одному из бойцов позвать ко мне дежурного офицера. Когда тот пришёл, я сообщил ему о всеобщем совещании и назначил время сбора.

26 мая 1942 года. 11 часов 17 минут по московскому времени. Москва, Кремль. Кабинет Сталина

– Товарищ Сталин, к вам со срочным докладом товарищ Берия, – прозвучал в селекторе голос секретаря.

На секунду задумавшись, Сталин попросил присутствующих в кабинете старших офицеров Политуправления подождать в приёмной. Все трое молча вышли, пропустив в кабинет наркома Берию, и сели на стулья в ожидании окончания срочного совещания.

– Сообщение от Омельченко, – с порога сообщил Берия. – Объект, чтобы помочь Украинскому фронту и корпусу генерала Титова в частности, решил атаковать штаб генерала фон Бока.

– Что это может нам дать? – поинтересовался Сталин, читая поданную ему докладную записку.