— Понимаете… — он замялся и снова покраснел. Какая прелесть! Краснеет, словно девица на выданье. — В Москве я в первый раз. Извините, повторяюсь… Специально прилетел вчера, чтобы сегодня посмотреть город. А завтра с утра у меня важная встреча и потом улетаю домой — в Екатеринбург. Так вот, хочу попросить… Не согласить стать на сегодня моим гидом? Показать мне город?

Таня не торопилась с ответом. Ехать куда-то, в воскресенье? Лень — не то слово. Больше всего ей сейчас хотелось завалиться обратно в постель с книжкой и прерывать ленное времяпровождение только на перекус. А вечером спокойно подготовится к новой рабочей неделе и пораньше лечь спать.

— Соглашайтесь, Тань. Погода замечательная — самое то для прогулки.

Что верно, то верно. С утра уже светило солнце, на небе ни облачка. А почему бы и нет? Она уже забыла, когда в последний раз просто гуляла по городу. В студенчестве, наверное.

Алексей терпеливо ждал, наблюдая за ее лицом. Тане даже показалось, что он раньше нее понял, что она согласна. Это доказывала его улыбка во весь рот.

— Уговорили. Одевайтесь — поедем кататься.

Сказала и тут же смутилась сама, заглядевшись на его обнаженный торс с рельефными мышцами. А поэтому поспешила удалиться в комнату, эгоистично предположив, что он приберется на кухне.

Надеть Таня решила синий брючный костюм, который, как говорили, оттенял ее серые глаза. Если будет жарко, жакет можно снять и остаться в блузке цвета чайной розы с коротким рукавом. Почему-то сегодня ей хотелось выглядеть нарядной.

Денек выдался почти летний. Еще не было и десяти утра, а солнце уже припекало вовсю. Вот и отлично! Гость не замерзнет, потому что одет он по-прежнему не по сезону.

Первым делом Алексей попросил отвезти его на Красную площадь.

— Мне с детства кажется, что Красная площадь — это центр мира, — пояснил он. — А видел только по телевизору. Хочу впитать дух.

Таня любила свой город. Здесь она родилась и выросла. И Красную площадь знала, как свои пять пальцев. Раза два в год к ней приезжала приятельница из Самары, так Таня всегда удивлялась, что центральная площадь Москвы интересует ту прежде всего из-за Охотного ряда и ГУМа.

— Сама смотри на старину, а мне дай напитаться роскошью, — говорила та, когда Таня пыталась обвинить ее в примитивизме.

Начать экскурсию решила с Лобного места. Его она считала самым главным в Москве, когда представляла, сколько государевых приказов было оглашено с него, сколько царей обращалось к народу. Эта трибуна с каменным парапетом совсем не казалась Тане красивой. Обшарпанная, потертая временем. Но было в ней что-то великое, вечное.

Алексей, как ребенок, радовался, разглядывая храм Василия блаженного, памятник Минину и Пожарскому (его он даже потрогал), Спасскую башню, Кремль, Мавзолей Ленина… Таня сводила его в Исторический музей. Она сама не была там со школьных времен, когда их класс возили на экскурсию, и забыла уже, как красивы Парадные сени.

Время близилось к обеду, когда они покинули Красную площадь, загадав желание на нулевом километре. Потешно было наблюдать за Алексеем, как он встал в центр многоконечной звезды, закрыл глаза и кинул монетку через плечо. Вид у него при этом был самый что ни на есть серьезный. Тане стало интересно, что же он такое загадал. Сама она, как всегда, попросила здоровья себе и всем своим близким.