Но мне было интересно другое.
— А после того как вы продали лицензии «Джири», вы продали свои акции?
— А? Кто это тебе такую глупость сказал? — Новая смена выражения лица, и вот она уже всхлипывает, роется в сумочке в поисках платка, потом бросает это занятие, и слезы текут по ее щекам. — Он обманул меня! Пьянь несчастная… Обманул меня!.. Кинул… — Она шмыгнула носом и добавила задумчиво: — Вы все меня надули. А ты, Дэнни, — сильнее всех. Я так к тебе относилась, а ты… — Она опять начала хлюпать носом.
Я решил, что эйфорин не стоит таких денег. Или, может, она счастлива, когда плачет?
— А как он тебя обманул, Белла?
— Как, как… Уж ты-то должен знать. Он ведь все оставил этой своей девчонке… а ведь обещал мне!.. я же его прямо нянчила, когда он болел… А она ему даже и не дочка вовсе. Вот.
Это была первая приятная новость, которую я услышал за весь вечер. Видно, Рики все-таки хоть в чем-то повезло, даже если они и выманили у нее до этого мой сертификат. Я опять вернулся к главному:
— Белла, а как фамилия бабушки Рики? И где они жили?
— Кто?
— Бабушка Рики.
— Рики? А кто это — Рики?
— Дочка Майлса. Подумай, Белла. Это важно.
Тут она взвилась. Она замахала руками, визжа:
— Все, я поняла: ты ее любил, вот что. Эту пронырливую дрянь… ее и ее паршивого кота.
При упоминании о Пите я почувствовал прилив злобы. Но я попытался подавить ее. Я просто сгреб Беллу за плечи и чуток тряхнул.
— Соберись, Белла. Я хочу знать только одно: где они жили? Куда Майлс посылал письма, когда писал им?
Она попыталась лягнуть меня.
— Я с тобой не разговариваю, вонючка противная! — Потом она как-то внезапно почти протрезвела и тихо сказала: — Не помню. Фамилия бабки была что-то вроде Ханнекер, как-то так… Я ее и видела-то всего один раз — в суде, когда прочли завещание.
— Когда это было?
— А как Майлс умер, так вскоре.
— А когда он умер, Белла?
Она опять завелась.
— Больно много ты хочешь знать. Чего ты все выспрашиваешь — прямо шериф какой-то! — Потом она взглянула на меня примирительно и сказала: — Давай забудем все. Здесь только ты и я, дорогой… а у нас еще вся жизнь впереди. Я же еще не старуха, мне всего тридцать девять… Мой Шульц говорил, что я такая молоденькая — моложе он и не видывал. А уж этот старый козел такого насмотрелся, я тебе скажу… Мы были бы так счастливы, милый. Мы…
Все, что я мог вынести, я уже получил. Даже игру в детектива.
— Мне пора, Белла.
— Как, милый? Еще так рано… у нас еще вся ночь впереди. Я думала…
— Да плевать мне, что ты думала. Я пошел.
— Ах, милый! Как жалко. А когда мы увидимся? Завтра? Я ужасно занята завтра, но я все отменю и…
— Мы больше не увидимся, Белла. — Я вышел.
Больше я ее не видел.
Придя домой, я сразу же влез в ванну и хорошенько вымылся с мочалкой. Потом присел и попытался оценить свой улов. Судя по всему, фамилия бабушки начиналась с буквы X — если памяти Беллы можно доверять в этом вопросе, — и жили они где-то либо в Аризоне, либо в Калифорнии. Есть какое-то агентство, специализирующееся на розыске сбежавших супругов. Может, профессионалы сумеют что-то извлечь из такой информации?