— Возможно и так, — легко согласилась я. — Поэтому мне следует поторапливаться, я и так отняла у вас слишком много времени. Но в этом имелась и польза — все, кто присутствовал при этом разговоре, знают правду и могут осознанно решить, как им поступать далее. Я уезжаю из Изгарда. Кто отправится со мной?

Констан, к которому я повернулась, растерянно охнул, и, запинаясь, произнес извиняющимся тоном:

— Но госпожа Каррен… я же чародей теперь, при мессире Каспаре… Два экзамена осталось, чтоб бакалавром называться, а там рукой подать до аспирантуры…

— Так я и думала, Констан, — я хмыкнула. — Что ж, позволь дать тебе совет — следи в оба за тем, чтобы твой научный руководитель не свихнулся, это имеет чертовски неприятные последствия. Ну а вы, господин Мелихаро и мессир Леопольд? Последуете за мной?

— Можно подумать, у нас есть выбор, — пробурчал Леопольд. — Люди, узнавшие так много за один вечер, обычно долго не живут. Нас непременно прикончат, я вижу это по бороде господина Артиморуса — она очень уж нехорошо сыплет искрами последние несколько минут.

— А я я с вами все равно связан нерушимой клятвой, — почти весело отозвался Мелихаро, который, подозреваю, из всего услышанного принял во внимание только то, что я отныне разрываю всяческие отношения с Каспаром, и этого ему хватило для того, чтобы смотреть в будущее с надеждой.

— Искен? — после незначительной паузы спросила я, пристально глядя на молодого чародея, выглядевшего сейчас донельзя потерянно.

— Рено… — произнес он в отчаянии. — Но почему… почему ты не хочешь остаться? Ты ведь и впрямь можешь стать моей женой — и я говорю это вовсе не потому, что меня кто-то обязал, — тут он с ненавистью посмотрел на Каспара. — Клянусь честью своего рода, что решил жениться на тебе еще тогда, когда понял, что ты — единственный человек, с кем я мог бы связать себя обрядом на крови. И меня не остановил бы даже гнев моего клана, я бы защищал тебя до последнего и не позволил бы никому косо взглянуть в твою сторону. Но теперь… ты могла бы спасти Лигу, занять высокое положение, быть со мною рядом. Неужели ты настолько презираешь мня до сих пор, что не допускаешь даже мысли о нашем общем будущем? Я обещаю тебе, что никогда не предам твоего доверия!

Я горько рассмеялась:

— Неужели ты не видишь Искен, что из себя представляет наше общее будущее? Этот господин, — я кивнула в сторону Каспара, слушавшего речь Искена с величайшим вниманием, — решил, что может отдать меня. Потом он решит, что может забрать. Или передарить кому-то другому…

Тут Искен процедил сквозь зубы: «Пусть только попробует!», а Каспар, соответственно, заметил: «Сейчас я склонен взять назад свои слова, черта с два, дружок, ты ее получишь», но я оставила без ответа эти замечания и повторила свой вопрос:

— Ты поедешь со мной, Искен?

Я видела, что в душе молодого мага происходит неистовая борьба — ему и впрямь не хотелось меня терять, а ненависть и ревность к Каспару делала эту утрату почти нестерпимой, но отказаться от своего положения, от своей семьи, от Лиги — было для него страшнее шага в пропасть. И он отчаянно пытался найти хоть что-то, что могло бы подтолкнуть его.