– Давай, коли, – буркнул он.

– Ещё чего! Ты и так уже пожертвовал собой… Я два года ждал, чтобы вернуть долг!

– Холод…

– Даже не проси, во второй раз я тебя не предам! Теперь моя очередь… да и мать с отцом наверняка предпочли бы спасти тебя.

Старший брат угрюмо потупился, приподняв гребень. Младший продолжал:

– Стань великим и могущественным, помоги сохранить мир в Пиррии – это всё, чего я хочу!

– Забавно… – фыркнула Люта, – хотя далеко не так впечатляет, как вам могло бы показаться. Вот этих вот «умру за тебя», «нет, я умру» и «нет, я самый благородный» тут прозвучало уже не помню сколько.

Холод кивнул старшему брату.

– Давай, вперёд, я готов.

– Я тоже, – вздохнула Люта. – Если можно, побыстрее, с одного раза.

Старший ледяной тщательно прицелился и нанёс удар в грудь. Дракониха скрипнула зубами, сжавшись от боли… И по её телу тут же поползла ледяная корка, от лап и хвоста к крыльям и шее. Град едва успел выдернуть копьё, и Холод заметил, как вмиг затянулась смертельная рана, покрываясь льдом.

Он зажмурился, ожидая, что вот-вот превратится в лёд и сам. Однако ничего не почувствовал. Снова открыв глаза, он с недоумением взглянул на себя, на ледяную статую драконихи, потом на брата, стоявшего на краю провала.

– В чём дело, почему заклятие не сработало? – Догадка уже брезжила в сознании, но что-то пока не сходилось.

– Заклятие для Люты тут ни при чём, требуется вот это, – обернулся Град и показал копьё с алмазным наконечником. – Заморозить тебя должен я сам.

Холод молчал, постепенно осознавая весь жуткий смысл происходящего.

– Мать с отцом всё мне рассказали сегодня утром, – угрюмо продолжал Град, повесив крылья. – Неважно, кто убьёт Люту, всё равно выиграю я – надо просто ткнуть тебя копьём, и ты превратишься в ледяную статую. Вот и всё.

Вот чем они занимались всё время, понял Холод. Выбирали победителя заранее и открывали секрет только ему!

Ни удивления, ни возмущения он не чувствовал. Разумеется, родители выбрали Града, вся предыдущая жизнь братьев подталкивала к единственному решению.

И всё же…

Где-то в глубине души шевельнулась боль – там, где давно уже отболело и, казалось, болеть уже ничего не может.

И всё же…

Луна, Вихрь и Кинкажу никогда так не поступили бы с ним!

– Ладно, – вздохнул он, – раз должен, значит, делай. – Положил на пол своё копьё и вновь зажмурился.

Град сердито ощетинился.

– Ты же знаешь, что я не смогу! Ты спас меня, ты мой брат… Нет уж, убивай меня сам!

Он бросил копьё Холоду, но тот отскочил, и оно со стуком покатилось по ледяному полу.

Братья молча смотрели друг на друга. Тишину нарушало лишь журчание реки далеко внизу. Замороженные драконы вокруг, казалось, с любопытством наблюдали за непривычной сценой.

– Если мы не хотим убивать друг друга, – заговорил наконец Холод, – то почему бы не оставить всё как есть? Ты вернёшься победителем, а я выйду из пещеры позже, а?

Старший брат покачал головой.

– Как только ты вернёшься во дворец, меня выкинут с первого места, да и тебе его не видать.

– Я не вернусь… – Холод с трудом проглотил ледяной комок, подступивший к горлу. – Никогда.