– Вот, смотри, Валя. На записи дата стоит двадцать пятое ноября. Я после отпуска когда на работу вышла? Так, тут выходные были… второго декабря, значит, Никандрова убили второго декабря. А между этими датами как раз Синицкий в Италию ездил, это единственное событие, с которым можно смерть Никандрова связать, раз уж мы выяснили, что Синицкий во всем этом замешан. Значит, можем предположить, что все дело в Италии, а следующим Богданов в Италию собирается, я сегодня встретила в проходной секретаршу его, Валю, мы с ней поболтали немножко, она говорит, что скоро он улетит контракт подписывать.

– Слушай, а вот что мне в голову пришло, допустим, Никандров диск этот проглядел, ничего там особенного не отметил, подумаешь, дядя Вася с Синицким ругается, удивился, наверное, но криминала никакого не заподозрил. А вдруг он решил это дело для себя прояснить, и камеру у Синицкого в кабинете поставил, а там такое увидел, чего ему видеть никак нельзя было, а еще, они же не знали, что он без звука записывает, может, они думали, что он все слышал.

– Надо мне к Миле пойти, чайку попить, выяснить это поподробнее.

– Да, слушай. Жорка опять вчера звонил, там за него полиция взялась опять, похоже, то дело тоже передали в город, и мужика этого, киллера, нашли вроде!

– А Жора-то откуда знает, ему что, официально сообщили?

– Да нет, конечно, они там туману напустят, просто бабуля-соседка, которая из-за пятна на потолке шум подняла, она, оказывается, видела этого мужика в день убийства, он напротив Жоркиного дома лед скалывал. Так ее вызывали опознавать одежду этого мужика, а самого его не показали, а продемонстрировали только фотографию, а он на фотографии – покойник!

– А чего они темнят-то, сказали бы сразу, тот это или не тот?

– Вот и Жора набрался смелости и спросил там их прямо, а они отвечают уклончиво, говорят, дело еще не закрыто.

– А что им от Жоры-то понадобилось?

– Да понимаешь, дело действительно в город передали, следователь такой интеллигентный, тихим голосом разговаривает, но вцепился в Жору намертво и вытащил-таки из него, что Жорка Синицкого как-то случайно возле своего дома встретил.

– Ну и зря Жорка сказал ему! Теперь еще хуже будет: почему вы раньше молчали, время тянули, а может быть, вы кого-то другого видели, а на Синицкого сваливаете, все равно тот уже ничего опровергнуть не может.

– Да, примерно так и было. Но Жоре больше сказать нечего, он на своем стоит.

В конце дня Надежда открыла дверь в бывшую приемную Синицкого, где секретарша Мила скучала в одиночестве.

– Привет, можно я от тебя позвоню? Тишина у тебя, воздух свежий.

– Да уж, сижу, как в склепе. Не успел человек умереть, так уже никому и не нужен стал, никто ничего не спрашивает.

– А что заходить-то, если полиция кабинет опечатала?

– Да, а я вот сижу тут, чай все время пью от скуки. Будешь со мной?

– Буду. Что там слышно, кто теперь у нас начальником будет?

– Да никого подходящего у них на примете нет, пока Лисицын на два отдела. И ходят слухи, что наш отдел расформируют вообще и распихают по другим. Тогда меня сократят. Вот сижу, потихоньку шкафы разбираю.