– Мистер Кортни…

Классный руководитель сделал деликатную паузу. Он уже был наслышан о вспыльчивом нраве Шона, и ему не хотелось, чтобы тот лично продемонстрировал его перед ним.

– Знаете ли, не все молодые люди подходят для учебы в университете.

– Но я хочу, чтобы Дирк учился.

– Сомневаюсь, что Стелленбосский или Кейптаунский университет разделит ваши амбиции, – с сухим сарказмом заметил Безан; достоинство классного руководителя на мгновение взяло верх.

– Вы что, хотите сказать, он у меня дурак?

– Нет-нет, – торопливо успокоил его Безан, – ни в коем случае! Просто ваш сын, скажем так, не очень склонен получать академическое образование.

Шон помолчал, размышляя о сказанном. «Что ж, отличие есть, – подумал он. – Да и бог с ним».

– Что же вы тогда предлагаете?

На уме у Безана вертелось лишь одно предложение: чтобы Дирк Кортни проваливал из школы, к чертовой матери. Но он сформулировал его более мягко:

– Хотя Дирку еще только шестнадцать лет, для своего возраста он уже совсем взрослый парень. Скажем, почему бы вам не устроить его на работу в свою компанию «Уоттл кооперейтив»?

– Вы советуете забрать его из школы, если я вас правильно понял? – задумчиво проговорил Шон, и Безан подавил вздох облегчения.

Дирка Кортни определили на завод в ученики к слесарю по ремонту котлов. Первым же делом Дирк сообщил своему мастеру, что настанет день и командовать парадом на заводе будет он, а потом спросил, как тот к этому относится и что собирается делать. И вот этот джентльмен, получив столь недвусмысленное предупреждение и имевший достаточное представление о репутации Дирка, окинул парня меланхолическим взглядом, пустил изо рта длинную струю слюны с жевательным табачком, которая упала всего лишь в дюйме от начищенного сапога ученика, и подробно ему объяснил, что к чему. Потом ткнул пальцем в сторону чайника, стоящего в мастерской возле пылающего горна, и велел Дирку приготовить ему чашку кофе, а пока Дирк собирался с мыслями, велел не ковырять в носу, а пошевеливаться. Уже через неделю они подружились, и мастер, которого, кстати, звали Арчибальдом Фредериком Лонгуорти, стал обучать Дирка искусству, которое несколько отличалось от слесарного дела. От роду Арчи было тридцать шесть лет. В Африке он оказался после того, как отсидел пятилетний срок в Ливенуортской тюрьме за одно очень любопытное преступление с интригующим названием Crimen Injuria[104], а когда объяснил значение этих слов, Дирк пришел в полный восторг.

Арчи познакомил Дирка со своей подругой по имени Хейзел, пухленькой и приветливой девицей; она работала барменшей в ледибургской гостинице и одаривала своими милостями других так же весело, как разливала напитки. Дирк очень скоро стал у нее любимчиком и многому у нее научился.

Арчибальд Лонгуорти оценил ситуацию и мудро решил, что дружба с наследником Шона Кортни не принесет ему ничего, кроме выгоды. К тому же с ним было весело проводить время. Он всегда поддерживал идею сходить к девкам, джин глотал не хуже других, а главное, у него в карманах не переводился запас золотых соверенов.