– Это твой дом? – впечатлилась Полина.

– Мой, – подтвердил Ставров, наклонился через коробку передач и поцеловал девушку в щеку, – посиди, я ворота открою.

И вышел из машины. А Полина все смотрела на дом в состоянии некоего шока и чувствовала себя очень странно. Дом и участок с высоченными соснами-елями, березами с рябиной и с совсем молоденькими деревцами и этот фантастический кованый забор с какими-то волшебными птицами и сказочным лесом ей понравились с первого взгляда, словно совпадали с ее внутренним миром. Но только сейчас Полина осознала в полной мере, что Ставров обеспеченный человек, даже скорее богатый, раз у него такой дом! И это напрягло Полинку в момент.

Но развить эту мысль она не успела, Клим вернулся в машину, заехал на участок, вышел, обошел джип и открыл дверцу с Полиной стороны, подал руку и помог выбраться из машины.

И тут на Полю опустилась пыльным мешком ужасная неловкость. Девушка не знала, что говорить и делать в такой момент и…

– Нам что-то надо забрать из багажника? – спас ее снова Ставров от маетной тревоги и неловкости обычным бытовым вопросом.

– Да! – обрадовалась она и улыбнулась. – Два больших бумажных пакета с продуктами, их надо срочно в холодильник пристроить.

Он достал пакеты, взял их в одну руку, захлопнул багажник и, подхватив Полину под локоток, повел вперед.

– Проходи, – пригласил, когда они поднялись по ступенькам, Ставров и открыл дверь.

Полина переступила порог, чувствуя снова подкравшуюся неловкость и хватающуюся за нее скованность, осмотрела большую светлую прихожую. Ставров вошел следом, закрыл дверь и двинулся вперед, по пути снова подхватив Полю под локоть.

– Тогда давай сразу на кухню, распорядишься, что и куда убирать, – предложил он и уже тянул растерянную девушку за собой.

А она семенила за ним, хотела что-то сказать и не знала, что. Все сейчас было у нее плохо, и она чувствовала себя глупо и потерянно… пока они не вошли в кухню… и Полина увидела Печь. Именно так, уважительно, с заглавной буквы. Настоящую большую русскую печь в великолепной старинной изразцовой плитке, стоявшую в дальнем правом углу просторной стильной и современной кухни. Впрочем, кухню Полина не рассмотрела, ничего уже не замечала, кроме этой красавицы, и, высвободив руку из пальцев Ставрова, как зачарованная пошла к ней.

– Ах ты, матушка-печенька, – проговорила Поля нараспев, восхищаясь. – Какая красавица, – похвалила девушка и дотронулась до выпуклых картинок на изразцовых плитках пальчиками, рассматривала изразцы, поглаживала.

А Клим засмотрелся на Полину, так и стоял посреди кухни с пакетами в руке и не мог глаз отвести от светящейся нежной радостью девушки. И такое творилось у него внутри… Она вдруг повернулась к нему и похвалила, сияя глазами:

– Клим, какой же ты молодец, что сделал печь! Какой же ты необыкновенный молодец! – и рассмеялась своим серебристым тихим смехом. – Почему ты ее поставил? Сейчас же вообще никто русской печи не ставит в современных домах.

– Мне хотелось, – ответил он и направился к большому холодильнику, открыл, запихал, не глядя, пакеты, захлопнул дверцу и стремительно прошагал к Полине, обнял с ходу двумя руками за талию и заглянул в ее глаза. – Я сразу решил, что у меня будет печь. Не знаю почему, но вот так решил. У меня в голове такое видение дома всегда было, с настоящей печкой. К тому же я знаком с одним гениальным печником, который ее и сложил.