– Ну, что? – взволнованно спросила Полина, внимательно присматриваясь к его реакции. – Как вам пирог?
– Ничего не спрашивайте и ничего не говорите, – потребовал он и спросил заговорщицки: – А можно мне еще кусок?
– Да, конечно, можно, я их два сделала! – обрадовалась девушка и тут же подскочила положить угощения ему в тарелку, взяв при этом самый большой и смачный кусок с противня: из середки, без краюшков. – Вот! Пожалуйста.
– Поленька, – откусив большой кусок и немного прожевав, высказался наконец Ставров, – у меня слов нет! Я готов за этот пирог, как сказала Алина, и жизнь отдать. Он стоит того. Это фантастика. Шедевр настоящий. Вы кудесница.
– Ну вот, а вы утверждали, что неразговорчивый. Смотрите, как у вас красиво и приятно для меня получилось, – засмеялась колокольчиком серебряным она.
– Вы совершенно потрясающая девушка, – вдруг абсолютно серьезно произнес Ставров и добавил: – И очень талантливая.
– Спасибо, – скромницей поблагодарила Полина, но румянец на ее щеках предательски полыхнул.
Они сидели на лугу. Вернее, сидела Полина на специально принесенной с собой подстилке, а Ставров развалился рядом на боку, подперев голову рукой, и смотрел на девушку и на то, что она делает. Все желающие плести венки, в основном молодежь, после ужина отправились в луга.
Сначала собирали травы, и Поля все посмеивалась, указывая Ставрову, какие и как надо рвать, а ему было удобнее захватить в кулак побольше и рвануть, чем по одной выдергивать. Потом расселись прямо на лугу, и женщины затянули длинную, состоящую из множества куплетов и переходов неспешную тихую песню, сопровождающую монотонную работу. И так она замечательно звучала, как речка текла, то затихая, то набирая силы.
– Вот это очень правильная традиция, – сказал Ставров, сам себе поражаясь: разговорился он тут у них – не удержать! – После такого ужина посидеть, песни попеть, веночки поплести.
– Абсолютно во всем, что делается в этот праздник, есть глубокий смысл и продуманность действий. Хотя он и считается самым бесшабашным, – умело сплетала травы и говорила Поля.
– А вот скажите мне, Полина, вот что, – приступил к своей роли любознательного экскурсанта Ставров. – Насколько мне известно, это праздник летнего солнцестояния и этот день происходит двадцать второго июня. А сегодня у нас шестое июля. Почему так?
– Все правильно, – улыбнулась она и, не отвлекаясь от работы, начала рассказывать: – Только это двадцать второе июня по старому календарю. А по-новому пятое июля. Но все дело в христианизации Руси, то есть в крещении. Священники, хоть и были против языческих праздников, но ничего поделать с народом не могли. Поэтому наложили на древний славянский праздник день рождения Иоанна Крестителя, то есть Иоанна Предтечи, который крестил Христа в реке Иордан, а двадцать четвертого июня празднуется его день рождения. Но по последним научным исследованиям оказалось, что Земля, которая не застывший организм, а живой, и она то ускоряется, то замедляется, сужается, расширяется и меняет свои полюса, поэтому меняются и многие природные явления на ней, и сейчас самая короткая ночь в году сместилась именно к этим числам. К тому же купальский праздник отмечается не один день, а шестдницу, то есть шесть дней. Праздник, который с приходом христианства стал называться Ивана Купалы, всегда отмечали как праздник солнца, зрелости лета и зеленого покоса. Это праздник в честь свадьбы бога солнца Перуна и светоносной Заряды, красной девицы, она же Заря-Заряница.