– Очень, – честно признался Клим.
На сей раз большой стол вынесли во двор и уже накрыли. Мест за столом стало больше, ждали гостей, как пояснила ему Полина, и показала, куда садиться. Оказалось, как и прежде, Клим самый почетный гость за этим столом и его место напротив хозяина. Клим подошел к мужчинам, стоявшим чуть в сторонке в ожидании, когда женщины объявят полную готовность к трапезе. И они продолжили банный разговор, только теперь про Устюгова и как у него все-таки получилось наперекор всем обстоятельствам сотворить такое чудо – создать эту живую историческую площадку.
Женщины пригласили к столу, принялись рассаживаться, тут и гости подоспели, родственники хозяев из-под Тулы приехали специально на праздник. Представили им Клима, и, пока родня шумно обнималась, здоровалась-целовалась, с детьми тетешкались, Полина придвинулась к Ставрову поближе, наклонилась к нему и принялась объяснять.
– Сейчас надо есть в запас, – обдавала она своим горячим дыханием его скулу, так, что у него мурашки по позвоночнику побежали. – Без спешки, но и не засиживаясь. Потому что гулянье продлится всю ночь, а следующая трапеза состоится только на рассвете, тогда столы накроют прямо возле реки. Я бы рекомендовала вам начать с легкой закуски: постные голубцы с грибной подливой, горох с заправкой. Это вкусно. А потом я вынесу пирог. И хоть и пост, но мы решили, что надо сделать рыбник.
– Ваш рыбник, который хвалила Алина? – уточнил Клим.
– Мой, – улыбнулась задорно она. – Вернее, он не мой, это рецепт одной замечательной женщины, Агафьи Кузьминичны. Она живет в деревне прямо на берегу Енисея, мы там были в экспедиции. Она меня многим интересным блюдам научила и другим народным приметам и вещам: например, шушукать в доме и семье – это как заговаривать от неприятностей всяких. А рыбник – это уникальный пирог. Во-первых, он готовится только в русской печи, я пробовала в духовке обычной, получается, и даже вкусно, но совсем не то. Совсем! Он ставится прямо на угли, при определенном их прогорании, и закрывается в печи. А во-вторых, он делается только из налима. Это уникальная рыба, и ловят ее зимой на живца, и не только леской, а и голыми руками, в любой мороз, выбрасывают на лед возле лунки, и она сразу замерзает. Налимов, как дрова в предбанниках, складывают, и всю зиму эта рыба всех спасает: и собак охотничьих ею кормят, да и сами едят. А у меня налим есть! Мне зимой привезли в подарок несколько «дровишек». Ой, – спохватилась вдруг она, – вы меня, Клим, останавливайте, я про наши экспедиции могу часами рассказывать.
– Не хочу останавливать, – растекался он внутри удовольствием теплым, – послушаю с радостью.
– Но не сейчас, – засмеялась она своим тихим потрясающим смехом и поднялась с лавки. – Пойду за рыбником. Пора.
Ставров был потрясен. Он пребывал во вкусовой нирване, плавился там и не хотел возвращаться. Ничего вкуснее он в своей жизни не пробовал! Это был подлинный шедевр кулинарии, «Оскар», что там еще? Восемь звезд Мишелен! Да все это пыль: Оскары, Мишелены! Это истинно русская, северная еда, совершенная в пропорциях подобранных и опробованных столетиями ингредиентов. Нежнейшее тесто, обалденные гарнир и приправы и нежнейшая, просто таящая во рту ароматная рыба!