Вскоре пришли соседи, они сильно удивились, глядя на чудесное исцеление старика. Чтобы отметить это дело, соседи притащили бател зубровки. Вскоре снова пришла сестра хозяина квартиры вместе со своим ребёнком, ему кто-то дал покурить. Вместо курева он натёр себе глаза табаком и стал дико орать, поэтому его пришлось срочно запереть в туалете. (Скотч в то время не продавался.)

Утром пришли боссы рок-клуба. Я их проклял, они принесли дурную весть! Горком КПСС запретил остальные концерты группы «Коррозия металла»! Они выдали мне 370 рублей, часть из которых тут же была потрачена на бухло. Угар пошёл по новому кругу. Около 10 батлов андроповки украсили наш стол. Мы выпили на посошок и отправились на вокзал.

На улице стоял смрадный зловонный запах, источаемый местными заводами и предприятиями, а также горкомом КПСС. Снова началась дикая пурга. Когда я садился в такси, в снежной мгле нарисовался непонятный силуэт:

– Я же вам говорил – это СЕКТОР ГАЗЗЗЗЗАААА!!!!! Здесь НЕТУ ЖИЗНИ!!!!!!!

Перед поездом мы выпили ещё, в результате чего я потерял несколько билетов, так что до Москвы некоторым людям, в том числе и мне, пришлось ехать на третьей полке…

Первые гастроли!

(Воспоминания Паука – записано в 1993 г. с добавлениями в 2016 г.)

К январю 1988 года группа «Коррозия металла» существовала уже три года и входила в Московскую рок-лабораторию. Эта система имела свои минусы и плюсы, актуальные и в 2016 г. Например, МРЛ литовала тексты песен. Автор приносил текст, отпечатанный на машинке, КГБ-цензор Булат Турсунович его внимательно изучал, ставил печать и свою подпись. С этого момента никто не имел права обвинить рок-группу в экстремизме, поскольку на тексте стояли государственные чекухи. Эта лафа продолжалась с 1986 по 2013 г., потом начался сталинско-брежневский маразм. Всё идёт по кругу.

В то время в составе ансамбля было три человека: я – Паук – на бас-гитаре, Боров – вокал, гитара, Ящер – барабаны + Серёга Лысый – звук. Почему нас стало трое + один?

До лета 1987 г. я играл на гитаре «Белая стрела». Раскрутка ансамбля требовала неимоверных усилий, творческих свершений, хулиганства и кропотливых финансовых расчётов. Шаг влево, шаг вправо, и вот он, финансовый крах. Все наши шаги были продиктованы жестоким прагматизмом, по крайней мере, я стремился к этому, и он компенсировал наши ветреные поступки. Мы отказались от четвёртого участника по банальной причине, он не влезал в такси. Три музыканта + звукач + вещи и гитары. Полная утрамбовка. Очень удобно ездить в аэропорт, на угар или на вокзал во время гастролей. В будущем, когда «разбогатели», мы снова взяли гитариста, а гастрольный штат раздулся до двенадцати человек.

Наши концерты того времени проходили при диком ажиотаже, что было совсем не в кайф тёмным силам и завистникам. Администрация рок-лаборатории намекнула нам о «разводе». Плакать мы не стали, послали этих странных деятелей куда подальше, а пустились в свободное плаванье навстречу удивительным событиям.

Практически каждую неделю «КМ» выступала в различных московских ДК, в которых после концерта не оставалось стульев. Народу собиралось в среднем от 400 до 700 рыл, что не так просто сделать, так как Москва пестрила разными сборными рок-концертами. Рекламу делать было очень трудно, в то время её не существовало на ТВ, не было Интернета и цветной полиграфии. Чтобы отпечатать флаеры, требовалось размещать заказ за два месяца, а то и больше. Поэтому вся реклама осуществлялась с помощью примитивных афиш формата А-1, а также посредством городских домашних телефонов (сарафанное радио).