Чтобы украсить шоу, необходимы были финансы. Денег получить было без мазы, но хотя бы билеты можно было продавать. Два фестивали состояли из рока и металла. «Коррозия» была одним из хедлайнеров концерта, зал вмещал 3000 рыл, и мы рассчитывали на значительное количество билетов. Ну никак не менее 100 штук.

Администрация рок-лаборатории с большим напрягом выдала мне 8 ксив и 30 билетов. Я был в бешенстве, но никакие доводы их не вразумили. Пришлось действовать по обстоятельствам, 15 билетов я раздал друзьям, остальные впарил по 20 руб. Далее, я собрал пять ксив, выдал их двум агентам КТР, и они пошли делать вертушку. Один стоял на улице, второй в зале. Пользователь за 10–15 руб. получал ксиву, заходил в фойе, там его встречал агент № 2, который забирал ксиву и возвращал ее на мороз. Вертушка принесла мне 350 руб. чистой прибыли. Вскоре агентов запалили админы МЛР и устроили дикий скандал. Я им пытался объяснить, что они ничего не потеряли и что мне нужны деньги, они были в ненасытном бешенстве, по всей видимости втайне от ЕМЦ тоже мутили вертушку…

Несмотря на сухой закон и пустые прилавки, москвичи умудрялись запасаться и приберегать выпивку для особых случаев. Такой случай настал, в битком набитой гримёрке происходил классический чад кутежа и подготовка к шоу.

На концерте «ФН» состав группы «Коррозия металла» был такой: Я – Паук – ритм-гитара, Костя – бас, Сергей – барабаны, Ремешевский Кинг-Даймонд – вокал, Белов – соло-гитара.

Наше выступление, по словам фанатов, было самым суперфеерическим в этом составе.

Аппаратура на этом концерте была сущее дерьмо. Администрация МРЛ полностью погрязла в коррупции, вместо того чтобы арендовать моднейший Pevey, она взяла бесплатный звук от группы «Тяжёлый день», за такой подгон этому ансамблю было присуждено первое место. То есть деньги за аппаратуру были списаны, а потом перекочевали в карманы дельцов от МРЛ.

Особые напряги происходили со звуком, не только из-за малой мощности аппаратуры, но из-за вредительства со стороны группы «Тяжёлый день». Они дали указания технарям, чтобы всем другим ансамблям урезать мощность. В составе этих технарей был наш агент, он сочувствовал треш-угару. Пару заходов в гримёрку, несколько рюмок драгоценного коньяка, и вот уже наш человек пошёл к усилкам прибавлять громкость.

Всем ансамблям категорически запретили использовать пиротехнику, но не нам, вернее, я хотел плевать на подобные ограничения. В СССР в связи с тупейшей бюрократизацией существовала зона ответственности, то есть во всех средних и крупных ДК существовала должность пожарника. Формально пожарник был прикреплён к МЧС, а на самом деле работал «не бей лежачего в ДК». У пожарника была своя каптёрка и хозяйство. Работа заключалась в следующем: прийти к началу спектакля, навести ужас, а потом глушить портвенюгу в своей норе. Тему «пожарника» мы уже изучили по прошлым концертам и знали, как эта система работает. Мало того, удобное помещение «каптёрка» часто использовалась для е*ли девиц и раскуривания марихуаны.

Три рубля и бутылка портвейна. На глазах «злодей и Люцифер» перевоплощаетца из пожарника в швейцары, а нора – в отель «Каптёрка». Я ему дал пять рублей и батл зубровки, после чего наш пиротехник Бонфаер стал растягивать свои зловещие провода. Ацкие петарды и железные болванки дымовых взрывов выстроились, как на параде, по всему периметру сцены.