Альбина несколько раз постучала в дверь, но в комнате стояла гробовая тишина. Она повернула ручку и надавила. Дверь оказалась не заперта, и они вошли. Сначала вошли в комнату, а потом в спальню. Из-под одеяла торчала рука Анюты.

– Охереть можно! Дрыхнет до сих пор!

– Альбин, буди её, а мы пока по закромам пройдёмся! Наверняка шампусик где-то завалялся. Опа! А вот и он.

Зина мастерски встряхнула батл, он тут же хлопнул пробкой. Разлили по стаканам и уже хотели пригубить, но в этот момент раздался нечеловеческий вопль!!!

Зина чуть не поперхнулась, мощный гранёный стакан вылетел из руки, треснулся об пол и разбился вдребезги. Бабы бросились в спальню и охерели. От ужаса Зина вырубилась без сознания. Посредине комнаты стояла Альбина, бешено орала и неистово махала отпиленной рукой Анюты. Её дико трясло, словно одержимую бесом, а рука словно клеем «Момент» приклеилась к Альбине. Вся комната утопала в кровище.

На место садистского злодеяния прибыла милиция, но так и не смогла отыскать отрубленную голову Анюты…

«На место садистского злодеяния прибыла милиция, но так и не смогла отыскать отрубленную голову Анюты…»

Я завершил повествование, передохнул пару секунд, маханул рюмку «Арарата» и закурил сигарету. Всё время, пока я прогонял телегу, Венедиктов, словно остекленевший Будда, сидел в одной позе, закрыв голову руками, не проронив ни слова. Потом залез в карман рубашки и так же молча достал червонец и протянул мне.

Я дико обрадовался, что теперь не придётся идти пешком до Медведковских Васюков. Огляделся по сторонам. Студентка дремала в кресле, народу уже было мало, но случилось непредвиденное. В бар вломилась толпа югов (Югославия) и несколько хунгров (венгров), которые работали по контрактам на фешенебельных объектах ЦК КПСС.

С парнем в майке «Роллинг стоунс» я сразу нашёл общий язык. Угостил всю компанию коньяком «Арарат». Они были довольны и пригласили меня за свой стол. Через пятнадцать минут я уже был в полном угаре и продумывал план, как уже свалить гоу хоум. В этот момент один из югов спросил:

– А почемь твая девчушичка не сидеть с нами! А? Он хочется дремати?

– Она хочет не спать, а пороться. Причём за деньги. С иностранцами!

– А-а-а?! Пороться? Что есть пороться?

– Блин! Ну чё тут непонятного. Щиз вонт фак бай мани, виз ол ё компани! Андестент ми?

– У-а-а-а! Она хотеть еба*ци?

– Ес, оф кос! Но только за деньги! Фор маней!

– Сколь? Хау мач?

– Со всей вашей кодлы 250 руб. + две пары джинсов, ну и жвачку давайте!

Они дико ох***ли и тут же послали гонца «в нумера». В конечном итоге, сошлись на 75 руб., джинсах и двух парах чулок. Я подошёл к бейби, засунул ей в сумку чулки и 25 руб. После чего простился:

– Гуд-бай, май лаф, гуд-бай. Эти парни женятся на тебе, вставай и ломись «в нумера».

Она, как зомби, попёрлась к лифту, а я вышел в ночь, сел в тачку и в приятном настроении помчался гоу хоум.

4. Новогодние украшения и искусственная ёлка (ёлка есть у Вандала, украшения со всех. Обзвонить, чтобы притащили).