— Лысушка, Лысушка!.. Донька, Донька! — понеслось от дворов.

Коровы отвечали радостным ревом.

Только около 70 коров Чанов пригнал в отряд.

— Молочно-товарная ферма будет! — объявил он.

Тут же назначили заведующим фермой партизана Дмитрия Гнула. Но никто не хотел заниматься дойкой коров, пока не последовал приказ командира. Теперь, если кто провинился, Чанов обычно говорил: «На ферму, коров доить!»

К столу теперь стали подавать молоко, творог, простоквашу, даже сыр сварили и дали ему название «Партизанский». Все заметно повеселели.

Чаповский почин получил неожиданное распространение. Вскоре у нас было уже одиннадцать молочно-товарных ферм, в которых содержалось более двух тысяч коров.

Конечно, несмотря на то что шла война, жизнь все же брала свое. И в нашем партизанском крае была и любовь, случались даже свадьбы.

Я хорошо знал семью фельдшера Ивана Ивановича Чеклова.

После того как фашисты сожгли поселок Челюскин, жители его переселились в лес в землянки и стали готовиться к зимовке. Однажды Иван Иванович задержался у больного до поздней ночи. Входя в землянку, он так хлопнул дверью, что с потолка посыпалось.

— Тише, ты! — ворчливо заметила жена его, Таисия Матвеевна. Но по тому, как он наотмашь, не глядя, швырнул на нары свою медицинскую сумку и зло отбросил от порога дрова, поняла, что муж всерьез не в духе.

— Что случилось? — спросила она.

Чеклов достал из кармана кусок марли, служивший ему носовым платком, вытер вспотевший лоб и, посмотрев на жену, выпалил:

— Гранька с Борькой Чибисовым гуляет. Зятя тебе приведет, вот что!

— Чего тут сердиться? — не поняла Таисия Матвеевна.

— Чего, чего! Дура она, вот чего!

Матвеевна отвернулась в сторону, подавила улыбку. Давно знала она, что Граня и Борис любят друг друга. И не раз думала, что у нее хороший зять будет. Медалью награжден, как же! После войны в техникум учиться пойдет. Ну, верно, в бедности живет, да ведь Чибисовы пятерых вырастили!

— Нашла за кого выходить! — не унимался старик. — Не для этого медицинский институт кончала.

Не раз среди партизан Чеклов хвастался своей дочерью. Мол, не чья-либо, а его, фельдшера Чеклова, дочка столичный медицинский институт закончила. И замуж выйдет за доктора или за ученого. А тут… Люди-то что скажут!

Через пять дней Чеклов узнал потрясающую для себя новость: его Граня уходит в бригаду имени Чкалова, то есть туда, где служил Боря. Он побагровел, обругал жену и вышел из землянки. Навстречу ему попался дед Нефед.

— Слышал? Наши перцу дали карателям, Твой-то, будущий зять Борька, со своего пулемета чесал во как!.. Командир к ордену его представил.

Чеклов зачесал затылок. Борьку, и вдруг к такой награде!

— В штаб его срочно вызывают, — продолжал дед. — Ты бы подвез. Только у тебя лошадь… А то он, гляди, пеше направится. А путь не близок.

Чеклов подумал-подумал, запряг лошадь и догнал Бориса.

— Садись! Я к больным, по пути и тебя подвезу.

Ехали молча, разговор не клеился. Когда подъезжали к штабу, не глядя на Борьку, Чеклов проговорил:

— Ладно, вернешься, заходи. Понял?

Когда вернулся Борис, сыграли партизанскую свадьбу. На это дело Михаил Васильевич Балясов десять литров картофельного спирту отпустил. Свидетельство о бракосочетании выписали, как положено, в сельсовете и печать поставили. По всем правилам…