Пока девушка представляла мне графа, тот из-за её спины буквально прожигал меня взглядом. «Ой, как тут всё запущено», – подумал я и постарался придать взгляду саму доброжелательность.
– Приятно познакомиться, ваше сиятельство, – я склонил голову в коротком поклоне.
Ответить граф не успел, перебитый Мари:
– Господа, вы здесь пообщайтесь, узнайте лучше друг друга, а отлучусь ненадолго, меня зачем-то мамам зовёт.
Произнеся со скоростью сто двадцать слов в минуту данную фразу, княжна развернулась, взмахнув подолом платья и показав туфельки, после чего быстро направилась к хозяйке имения.
Я с улыбкой на лице проводил глазами этот огонь в юбке, а когда повернулся к графу, то наткнулся на его бешеный взгляд.
– Господин хорунжий, может быть, вы объясните мне вашу улыбку сейчас и то легкомысленное общение с княжной, которое я наблюдал несколько минут назад! И что вас связывает с Мари?! – Белёвский буквально кипел, но слова, которые он произносил, были холодными, как лёд.
Я же, глядя на него, чуть не расхохотался, настолько граф мимикой, интонацией был похож на Ипполита из фильма «Ирония судьбы», когда он разбирался с Лукашиным, в каких тот отношениях с Надеждой. Еле сдерживая готовую расплыться по лицу лыбу, постарался ответить со всей серьёзностью.
– Ваше сиятельство, я мог бы вам сказать, что это только моё дело, – и увидел, как голова графа дёрнулась от этих слов, как от пощёчины. – Но судя по всему, вы сильно влюблены в Мари, а она, видимо, дала повод считать вам себя несколько большим, чем её друг.
Граф, с языка которого уже были готовы сорваться слова, после которых всё шло бы к дуэли, дослушав меня, замер. А потом сдержанно произнёс: «Это так!»
– С княжной мы познакомились пять минут назад. Я новый сосед Трубецких по имению, которое расположено рядом с деревней Курковицы. Княгине Трубецкой я ещё даже не представлен, хотя прибыл по её приглашению. Мари меня перехватила.
Пока я произносил эти слова, то видел, как граф оттаивает прямо на глазах. «Вот уже и улыбка на лице появилась. Неужели все влюблённые такие придурки, – подумал я про себя, делая паузу в разговоре. – Хотя интересно было бы на себя со стороны посмотреть, когда был влюблён в Мэй. Общий срок жизни к шестидесяти годочкам тогда приближался, а всё равно вёл себя как идиот. Психовал, ревновал к каждому столбу».
– Надеюсь, я ответил на ваш вопрос, что меня связывает с княжной, ваше сиятельство?
Алексей Алексеевич с радостным выражением на лице кивнул мне.
– По поводу улыбки, с которой я смотрел вслед Мари, то могу только сказать, что на этот ураган и торнадо в юбке по-другому смотреть не возможно. Но самое главное, чтобы эту улыбку она не увидела, иначе будет плохо.
– Это уж точно, – с каким-то облегчением, но обречённо произнёс граф. – Она меняется каждые пять минут общения. И никогда не знаешь, что скажет дальше. Но как вам удалось за столь короткое время добиться того, чтобы княжна позволила называть её Мари? Я такой чести добился через два месяца ухаживаний.
В голосе Белёвского опять зазвучали ревнивые нотки, а сам он опять стал похож на Юрия Яковлева в роли Ипполита. Усмехаясь про себя, ответил: