– Драться будем! Да, тролли действительно нашли добычу получше, чем мы с тобой. И Велунд не просто подшутил надо мной, нет, все лучше, много лучше! – с непонятным горцу восторгом отозвалась Кайлих. – Ах! Что за славный Дар! Но нам надобно успеть, а потому прибавь-ка шагу, дитя!
– Куда успеть?
– К твоему предку! – Сида хохотнула на бегу. – К другому твоему предку, родич. Пока его тролли не загрызли!
И тут Кеннет запутался окончательно. Она так злорадно ухмылялась, что и самый тупой догадался бы, какой именно предок попал в переделку с троллями посреди Тролльхейма. Но зачем тогда так спешить? Неужто для того, чтобы самой прикончить давнего обидчика, прежде чем это сделают чудища?
«Вот и пойми этих баб! – мысленно сплюнул Кеннет. – То рычит, то спасать несется. Не-эт, страшное дело эти женщины, что Евины дочки, что Дану…»
Катя
Сначала я подумала, что к троллям подоспело подкрепление – что-то еще более ужасающее, чем наши звероподобные враги с синей кровью, и приготовилась умереть. С воем и улюлюканьем оно подскочило к Диху и… Я взвизгнула.
Оно было гибкое, как леопард, со сверкающей изумрудными искрами гривой, переливающееся вспыхивающими и гаснущими золотыми узорами, стремительное и опасное. Нет, оно не проткнуло сида насквозь молнией, а наоборот, пронзило самого упорного тролля, а потом заняло место рядом с Диху. Плечом к плечу.
Следом за существом примчался жуткий дикарь – окровавленный, лохматый, рычащий и вращающий над головой огроменным мечом. С воплем «Hold fast!»[16] он, точно вертолет со сломанным винтом, врезался в самую гущу тролльих тел. В разные стороны тут же полетели брызги крови и куски плоти, как из какой-то адской мясорубки. Теперь мы с Прошкой орали уже в две глотки – то ли от радости, что так неожиданно пришла помощь, то ли от ужаса перед учиненным спасителями побоищем.
Только спустя несколько бесконечных минут я догадалась, кто это к нам пожаловал. Женщина из народа Богини Дану! И когда их, настоящих сидов, стало двое, я окончательно прозрела. Я смотрела лишь на этих двоих, как зачарованная, и не могла отвести взгляд от сплетающихся и расплетающихся узоров на их золотистой коже. Ах, что это были за узоры! Ажурные ветви рвались к солнцу, на них появлялись бутоны, расцветали и завязывались плоды, змеи извивались и птицы кружились, без устали мчались диковинные звери и бились не на жизнь, а на смерть чудовища. Я была потрясена и околдована. Сидами и их нечеловеческой силой, их совершенством, их божественной яростью, их сиянием. Какая банальность – сравнивать бой с танцем. Никакой это не танец! Разве танцует ураган, вырывающий деревья с корнем? Неужели разящие высверки молний хоть чем-то напоминают плясовую? Или буря, швыряющая корабли по волнам, как щепки, так вальсирует? Фигня! Даже я, ничтожная букашка, глядя на сражающихся сидов, ничего на свете не боялась. Они словно излучали неиссякаемую силу и непоколебимую веру, и они оба, страшно даже представить, были моими предками. Очень далекими, такими далекими, что во мне не осталось от них ничего, кроме редкой удачливости, но это уже было не важно. Главное, мне посчастливилось увидеть их именно вместе, рядом. И этот миг следовало запомнить навсегда.