В когтистых пальцах тускло сверкала огненная искра. Небольшая, размером с теннисный мячик, но Марори не смогла сделать ничего существеннее. Потоки Плетения в Хаосе были такими непостоянными и злыми, что любое прикосновение отдавало в пальцы невыносимой болью. Словно ладонь сунули под пресс и сплющили.

— Даже так? — Крээли отступила с насмешкой человека, который не видит в противнике достойного соперника, сложила руки на груди.

Как же она все-таки похожа на Крэйла: те же черты, те же глаза и злая улыбка. Марори сморгнула наваждение. Это просто химера — такая же, как и они с Клыкастым, выращенная в колбе зараза. Просто злее и более могущественная. И все же… она больше не богиня, что бы это ни означало.

Искра вспыхнула ярче, ударилась в ладонь размеренными четкими толчками и начала расти. Вместе с ее злостью, с обидой и с ненавистью ко всем, кто всю жизнь пытался ее использовать. Вместе с воспоминаниями Тринадцатой, которые хлынули в сознание бурным потоком грязи, горя и попыток выжить. Да, она-прежняя хоть и была куда сильнее, тоже все время боролась: за право жить своей жизнью, а не существовать в качестве чьих-то честолюбивых планов.

— Здесь у тебя нет силы, моя дорогая, — без особого сожаления покачала головой Крээли. — Но ты можешь попробовать. Я даже не буду сопротивляться, чтобы ты, наконец, перестала корчить из себя защитницу мира и сделала то, ради чего тебя создали.

Марори не хотела знать, ради чего. Это не имеет значения. Важно лишь то, кто она сейчас. У всех есть второй шанс. И возможно, Тринадцатая хотела его для себя.

Она швырнула огонь за миг до того, как Крээли успела прикрыться. Шипящий бесформенный сгусток врезался в Темную, зашипел и стал растекаться по коже зловещим ярко-оранжевым пламенем. Крээли что-то пробормотала, попыталась вальяжно смахнуть огонь — и взвизгнула. Марори оскалилась в ответ.

— Что-то не так, мамочка? — злым голосом Тринадцатой спросила она, собираясь с силами для нового удара. На этот раз огонь был черным, непроницаемым и каким-то маслянистым. Шипя, капал под ноги и поднимал облачка пепла, врезаясь в камень словно раскаленный нож в подтаявшее масло. — Хотела сказать, что ты мне не по зубам.

И пока Крээли не пришла в себя, «угостила» ее новой огненной оплеухой. На этот раз Темная завыла так громко, что в ответ рассмеялся даже болтающийся в цепях Марроу. Черный студень пополз по ней, неистово вгрызаясь кожу. Проедая плоть до кости. В воздухе запахло горелым.

«Ты можешь сильнее, — подсказала Тринадцатая. — Будет больно, но ты можешь».

Конечно она может, только для начала нужно сделать то, ради чего она сюда пришла.

Пока Крээли, сбивая огонь из собственного тела, вертелась волчком, Марори бросила к эрэлиму. Несколько черных капель сорвались с пальцев, расплавили сдерживающие его оковы. Если бы не ее вовремя подставленное плечо, Марроу так бы и распластался на полу.

— Map, — простонал он и, подняв голову, вымученно улыбнулся в полный окровавленных зубов рот. — Ты упрямая.

— Ты тоже, раз до сих пор жив.

— Я люблю тебя, Мар, — он закашлялся, выплюнул сгусток крови и снова улыбнулся, едва не падая. — И плевать на твоего клыкастого урода.