Алексей шагнул из сарая навстречу Муслиму, мальчик с разбегу бросился ему на руки.

– Баба́, мамы нету! Тапбила нету! Тапбил сгорел! Русские бомбили! Маму убили! Всех убили!..

Алексей безмолвно опустился с мальчиком на землю, словно рухнул. Прижимая к себе Муслима, закачался с ним из стороны в сторону.

– Не плачь, баба́, не плачь… – говорил Муслим. – Мы тоже много русских убили, много! Не эти моджахеды, другие!

Джуди, обмерев, прислонилась спиной к сараю. Если мать Муслима и все жители ее деревни убиты, Алексей уже никак, никому и никогда не докажет, что он не отец Муслима. Тем более, что мальчик упрямо называет его отцом…

Худощавый командир партизан вышел из дома и направился к их сараю. Рядом с ним широко вышагивал высокий мужчина лет тридцати в чалме и в такой же холщовой широкой рубахе, как у большинства афганцев. Только борода у него оказалась вблизи светлей, чем у местных. Командир что-то говорил ему на ходу по-афгански. Наконец, оба остановились перед Алексеем и Джуди.

– Hay! Are you American? – сказал Джуди светлобородый, почему-то улыбаясь.

И Джуди сразу, по его ровным белым зубам и этой улыбке, сопровождавшей «хай!» поняла, что он американец.

– Да, – ответила Джуди обрадованно. – Я американка. А вы кто?

– Ну, это я вам потом скажу. А пока… они привезли меня, чтобы я вас проверил – американка вы или нет. А как – я ума не приложу. Документов у вас, конечно, нет…

– Конечно… – усмехнулась Джуди.

Американец внимательно посмотрел на нее, перевел взгляд на Алексея и Муслима, на стоявшего с замкнутым лицом командира, потом снова на Джуди.

– Где вы родились?

– В Бостоне. Но мои родители уехали в Мэдисон, Алабама, когда мне было четыре года, – торопливо заговорила Джуди. – Что они собираются с нами делать?

– Это зависит от того, американка вы или нет, – он ободряюще улыбнулся ей. – Где вы учились?

– Я окончила хай-скул в Мэдисоне. А потом два года – в Нью-Йоркском университете…

– Вы учились в Нью-Йорке? Это уже легче! Я в Коламбии получил пиэйчди.[25] А как вы попали сюда?

– А разве они вам не рассказали? – Джуди кивнула на командира партизан.

– Рассказали, что взяли в плен русского солдата с мальчиком-афганцем и женщиной, которая кричит, что она американка. Но это, судите сами, дикое сочетание! Так что рассказывайте! Только сначала скажите мне, что бы вы сейчас съели?

– Я!.. – растерялась Джуди. – Я бы съела хамбургер или… пиццу с паперонни! А почему вы спрашиваете?

– Она американка, – сказал он командиру.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил тот.

– Потому что я тоже мечтаю съесть хамбургер. Меня уже мутит от вашего сыра и зеленого чая. Кроме того, у нее алабамский акцент.

– Этому ее могли научить в школе КГБ, – презрительно сказал командир.

Воспользовавшись их разговором, Джуди повернулась к продолжавшему сидеть на земле Алексею и радостно пояснила по-русски:

– Это американец! Его привезли, чтобы узнать – американка я или нет…

– Ага! – сухо кивнул Алексей. – Надеюсь, ты ничего не забыла о своей Америке!

Джуди рассмеялась и, посмотрев американцу прямо в глаза, начала рассказывать.