– Дело говоришь, – согласился Черноиванов. – Я мулязим аввалю передам.

А взгляд капитана остановился на младшем сержанте Сеголетове, который лежал на песке, не в силах снять с плеч лямки рюкзака, и часто дышал широко раскрытым ртом. По лицу бойца научной роты катились струйки пота. Было даже удивительно, что в таком почти сухопаром человеке столько воды. Горячая пустыня и жаркое солнце действовали на младшего сержанта, похоже, сильнее, чем ползанье по-пластунски под колючей проволокой.

– Как ты, Лева? – поинтересовался капитан. – Силы еще остались?

– Терпимо… – прохрипел младший сержант в ответ и, отстегнув с пояса флягу с водой, надолго приложился к ней.

– Хватит, хватит! – подтолкнул его под локоть старший лейтенант Опарин. – Все не пей, иначе совсем двигаться не сможешь…

– Вода теплая, – пожаловался младший сержант. – Фляга на солнце нагрелась. Такой не напьешься. Не освежает. В колодце бы свежей набрать.

Тем не менее хрип у него из голоса ушел.

– У тебя гланды вырезаны? – спросил полковник.

– Нет, не вырезаны.

– Значит, с нескольких глотков ангину заработаешь. В такую жару, когда тело перегрето, пить холодную колодезную воду – почти самоубийство. И это можно рассматривать как саботаж, что в боевой обстановке приравнивается к дезертирству.

Сеголетов не возразил.

– Ласточкин, что там? – спросил полковник.

Старший лейтенант осторожно приподнял голову, посмотрел.

– Все, как и прежде. Воду из колодца поднимают, переливают в канистры. Канистры сразу ставят в машину, чтобы нагреться не успели. Еще, похоже, долго переливать будут. Канистры у них большие, четырехведерные, а переливать приходится из пяти ведер. Много на землю проливается…

– Понятно. Значит, надолго они там застряли. И не спешат?

– По такой-то жаре шевелиться всем лень! Еле передвигаются. Так и хочется их за это наказать! – Старший лейтенант потряс своей винтовкой «Сумрак», то ли угрожая американцам, то ли просто песок с винтовки стряхивая.

Черноиванов пополз вперед, чтобы самому посмотреть на американцев. Старший лейтенант сдвинулся слегка вбок, уступая полковнику самое удобное для наблюдения место.

– Да, обычный для пустыни колодец. Яма, обложенная в один ряд камнями. Здесь срубы не ставят… – прокомментировал он увиденное.

– И воду, как обычно, достают ведром с веревкой, без ворота, только за счет силы рук. Вода, похоже, только на самом дне, – подсказал Ласточкин то, что полковник и без него видел.

– Дайте хоть глоток холодной, иначе я… – простонал младший сержант, но, уловив строгий взгляд капитана Радиолова, замолчал.

– Отсюда они поедут в сторону своей деревни, – произнес Черноиванов и заглянул в свой «планшетник»: – Это строго вправо. А мы их обойдем слева. Вперед! За мной!

Так и получилось, что полковник сменил командира группы на месте ведущего, хотя сменить капитана мог бы любой из бойцов. Все они, кроме младшего сержанта Сеголетова, имели приемоиндикаторы, на которые Радиолов загодя отослал копии карт с конечной точкой, куда группа должна была выйти. А каждый приемоиндикатор не только имеет компас, но и умеет работать в режиме навигатора. И всегда покажет правильное направление. Однако пока идти приходилось в шестидесяти с небольшим метрах от американцев на бронированных внедорожниках, Черноиванов предпочитал сам вымерять маршрут безопасного обхода вокруг высоких барханов, а не через них. Так, пропетляв между песчаными холмами, группа снова вышла на прямой путь и дальше двигалась уже без остановки…