Первый раз вот так вот близко я столкнулся с таким понятием, как безумие. Она была мне интересна. Я не шарахался от нее, как это случалось при виде некоторых других моих соседей.

В следующий раз мы встретились, но уже при других обстоятельствах. Захожу в подъезд и слышу, что кто-то шебаршится около мусоропровода, гремя бутылками.

Не обращая внимания на то, что там происходит, вызываю лифт. И вдруг слышу за своей спиной чей-то вкрадчивый голос:

- А тебя разве вчера не убили?

Поворачиваю голову и вижу лицо соседки-шизофренички, и дурные предчувствия на секунду но овладевают мною.

- Меня? - обескуражено спрашиваю я.

- Ты весь вчера был в крови, - будто что-то вспоминая, отвечает она.

И только тогда я начинаю понимать всю нелепость создавшейся ситуации.

- Нет, не убили, - уже придя в себя, говорю я ей.- У меня под этим свитером, - и показываю, - пуленепробиваемый жилет.

- А!- как ни в чем не бывало отвечает она, будто пуленепробиваемые жилеты обычное для нее дело.

И начинает подметать подъезд, сразу же потеряв ко мне интерес.

- Ни фига себе, - подумал я, пока поднимался в лифте на свой этаж. Что там пуленепробиваемые жилеты. В ее дырявой голове и не такие, наверное, катаклизмы происходят, не такие битвы разворачиваются.

Может быть, она приняла меня за "мафиозу", насмотревшись детективов по телевизору. Или измыслила еще что-то, такое же нелепое.

И вот наша новая встреча, но уже при других обстоятельствах. Еще издали она заприметила меня, и идет в мою сторону.

- Скажи им, - без всякого "здравствуйте" говорит она и показывает в сторону почты, - чтобы они мне выдали пенсию.

Я хотел было пошутить, сказав: "Сейчас сделаем". Но раздумал - все же блаженная.

- Что стоишь? Иди, скажи им. Чтобы они мне выдали пенсию, - опять обращается она ко мне, начиная даже слегка помыкать мною.

И я понимаю, что какие-либо объяснения смешны в этой ситуации. Но мне надо как-то реагировать на эти слова.

- Я не начальник, - говорю я ей, хотя мне все это в тягость.- Это не в моей компетенции.

А сам думаю: "Ну и завернул словечко. Сказал бы еще "прерогатива"".

На ее лице мигом появляется "кисляк". Кажется, она поняла, что я ей не помощник в этом деле. Она смотрит на меня теперь, как на пустое место, и, погрузившись мгновенно в свои думы, отходит в сторону.

Тут же вспомнилось, как пару дней назад вот здесь же, рядом с почтой, я встретил старого знакомого Бороду.

Правда, прозвище его теперь было не оправданно. Вместо бороды на его лице висели бесцветные усы, и во взгляде сквозила та самая болезненность, которую он и тогда носил, как печать.

Неоконченный университет, уже тогда дважды "шизовка". Бoльшую часть жизни - а ему, наверное, "хорошо" за сорок будет - проработал грузчиком. В свое время что-то "пописывал", с интеллектуальным вывертом, но нам тогда это нравилось.

Не могу забыть, как он однажды на улице собрал целую толпу слушателей вокруг себя. Читая собственного сочинения стихи, главной действующей фигурой в которых был "саблезубый тигр", пожирающий все живое вокруг. Помню, в этом чтении было что-то завораживающее.