— И-го-го! — выдохнул Гневко, поднимаясь. Поставив передние копыта на поверженное тело, мотнул головой — добивай, мол, чего ждешь?

— Ты подожди, он нам сделать чего-то обещал. Сними с него лапы-то. Может, живой еще?

— Го! — возмущенно отозвался гнедой, мол, у него не лапы, а ноги, но копыта убрал.

— Да ладно, не ругайся, — примирительно погладил я гнедого по морде. Не удержавшись, ощупал ноги у Гневко, потрогал выступающие лопатки. Фух, все в порядке! Посмотрев на кручу, присвистнул — как мы обратно-то подниматься будем?

В это время здоровяк зашевелился и начал глухо стонать. Удивительно, что вообще жив остался. Я отцепил баклагу с водой и принялся поливать на лицо парню. Очухавшись, здоровяк слегка приподнялся, сел и грустно сказал:

— И почему меня скотина не любит?

— Го-го! — угрожающе рыкнул гнедой, обидевшись за «скотину», а я, чтобы избежать очередного скандала, торопливо встал между гнедым и парнем.

— Тебя как зовут-то? — поинтересовался я, чтобы отвлечь внимание.

— Дыр-Тыром меня зовут, — сообщил здоровяк, ощупывая шею.

— Значит, будем знакомиться, — кивнул я. — Меня можешь называть Артаке. А это мой конь, Гневко. Ты откуда тут взялся, Дыртыр?

— Не Дыртыр, а Дыр-Тыр, — скривил морду парень.

— А какая разница? — удивился я.

— Если ты говоришь Дыртыр, ругательство получается, вроде вашего — сучий потрох. А Дыр-Тыр, это по-нашему — Самый Желанный и Любимый, Появившийся Для Услады Своих Родителей.

— Ух ты, — восхитился я. — В двух словах и столько сказать!

— Конечно, — самодовольно хмыкнул парень. — Это у вас, у людей, столько сказать нужно, а у нас просто — два слова, и все!

— А ты разве не человек? — не понял я.

— Так шойзель я, разве не видишь? — удивился парень.

— А где я их мог видеть?

— Подожди-ка, — нахмурился здоровяк. — Если ты Артаке, на гнедом коне, получается, что это ты моему братцу промеж ушей засветил? А говоришь — шойзелей не видел.

Мне бы сейчас сесть наземь или упасть на руки (сиречь копыта) верного коня. Но я уже устал удивляться. Вспомнил вдруг, как два года назад мы с Гневко переезжали через мост, а смотритель моста — здоровенный детина (я еще удивлялся — бывают же такие?) потребовал фартинг. По ошибке дал ему талер — монеты по весу одинаковые, можно и перепутать, а когда заметил и попросил у парня вернуть или дать сдачу, он начал показывать непристойные жесты… Значит, это был шойзель.

— А братец сказал, за что по башке получил? — поинтересовался я, на всякий случай нащупывая рукоять меча.

— Сказал, — вздохнул Дыр-Тыр. — Говорит, с тех пор всем проезжим сдачу сдает и не жульничает. А то, что получил, так за дело. Он, братец мой — Гыр-Дор, счастливец. У него мост есть, за это и башку не жалко подставить.

Тут шойзель снова вздохнул, да так тяжело, что мне захотелось прижать его к груди и утешить. Кажется, и гнедой был рад погладить несчастного по головке, вот только копыта для этого не приспособлены.

— Ты подожди, не трави душу, — попросил я. — Толком скажи — что за работа тебе нужна и при чем тут мосты? Или вы как брауни — те к домам приставлены, а вы к мостам?