- Добрый вечер! - поздоровалась Кира, входя в тесноватое, но при этом весьма уютное помещение "паба". - Я, господин Старостин, по случаю женщина, или выгоните?

Хозяин, стоявший за барной стойкой, смерил ее насмешливым взглядом, особо остановившись на петлицах и нарукавных знаках, хмыкнул и поднял в удивлении бровь.

- Надеюсь, знаки ваши, сударыня?

- Так точно! - улыбнулась Кира, ухватившая главное: никто ее отсюда не выгонит, но в качестве входного билета придется разыграть с хозяином интермедию на его вкус. - Разрешите представиться, капитан Амелина, пилот.

- То есть, под регланом имеете соответствующие погоны?

- И бюстгальтер под тужуркой...

- В самом деле?

- Предъявить удостоверение?

- Да, нет, на слово поверю. А что, простите за любопытство, пилотируете, капитан.

- В данное время "сулицу".

- Хотите сказать, что вы истребитель? - снова взметнулись вверх брови мужчины, стоявшего за стойкой.

- Отчего же! - пожала Кира плечами. - Не хочу, а говорю. Я командир истребительной эскадрильи, вот и поручик может подтвердить, мы вместе... летаем.

Яков стоял рядом с ней, и Кира могла видеть его в зеркале за спиной бармена. За все время разговора он ни разу не дрогнул лицом, не моргнул, не улыбнулся, в общем, никак не выразил своего отношения к диалогу между своей спутницей и хозяином "клуба пилотов".

- Что ж, - неожиданно улыбнулся ее собеседник, - милости просим, капитан! Проходите, устраивайтесь, где будет удобно. Реглан можете снять, у нас тепло. Дрова пока есть, так что топим.

- Спасибо за гостеприимство! - кивнула Кира, и они с Яковом пошли раздеваться.

Яков снял шинель, помог Кире освободиться от реглана, и кивнул на столик, стоявший около кирпичной колонны, поддерживающей низкий свод.

- Как считаешь?

- Мне нравится! - улыбнулась Кира, но реализовать свою идею они не успели.

- Кира Дмитриевна!

Кира оглянулась на голос. К ней, сияя, как начищенный медный таз, шел незнакомый подполковник.

- Мы знакомы?

- Нет, - смутился летчик, грудь которого украшал приличного размера "иконостас", - но я...

- В общем, вы, Кира Дмитриевна, - наконец, решился офицер, - объект моей безответной юношеской любви!

- Серьезно? - Кира была удивлена. Пожалуй, даже обескуражена. Что за телячьи нежности, в самом деле? - И когда же вы, господин подполковник, успели меня так сильно полюбить?

- А вот как увидел когда-то ваш портрет в журнале "Авиатор", так и голову потерял.

"Что за цирк?!" - Кира решительно не могла поверить в ту ахинею, которую нес незнакомец.

- То есть, - прищурилась она, словно в прицел рассматривая невысокого, но крепкого пилота, - вы хотите сказать, что ваши чувства неизменны с апреля 1941 года?

Она помнила этот выпуск журнала, и, более того, один экземпляр этого выпуска хранился у нее на дне сундука с ее личными вещами. Но, разумеется, на обложке журнала она была не одна, а вместе с Клавой Неверовой...

Ретроспекция 9

Честно сказать, они не знали, чего ожидать. Благодарное отечество могло встретить скандальных волонтеров розами, а могло и шипами. Как дело повернется. Но встретили их на центральном аэродроме в Юрьево, по совести говоря, красиво. В лучших традициях, так сказать, выставив разом, как на Нижегородской ярмарке, все, о чем только может мечтать молодая женщина, вернувшаяся со своей первой войны: весенние цветы в ассортименте, подходящая случаю бравурная музыка - играл духовой оркестр, - шампанское, которое, как и следует быть, лилось рекой, ну и, разумеется, всеобщее ликование, с бросанием "чепчиков в воздух", немереным энтузиазмом и блицами фотокамер. Кто-то даже снимал кинохронику. В общем, полный восторг!