Так Леха провел неделю, под конец которой ему наскучило ожидание, и он вновь поинтересовался, когда прибудет Палоксай, перехватив Иседона в одной из галерей крепости.

— Вчера от него прискакал гонец, — поделился новостями седовласый советник, поправив шапку, которую носил в любую погоду, — наш царь решил задержаться еще на неделю. Охота выдалась удачной.

Леха испустил горестный вздох.

— Еще неделю и я с тоски умру, — заявил он, — нет, у вас здесь хорошо кормят, но мне нужно увидеть Палоксая, как можно быстрее. Не могу ли я сам отправиться к месту его охоты? И повстречаться там, на природе.

— Что же, — неожиданно быстро согласился Иседон, — думаю, это возможно. А вы хороший охотник?

— Я не охотник, — признался Леха, — скорее рыбак. Но для дела, на все согласен.

— Тогда я дам вам провожатых из своих воинов, и вы сможете отправиться на встречу к царю хоть завтра, — сообщил Иседон, — я уже сообщил ему, что вы ожидаете его в замке, но Палоксай не захотел прерывать охоту.

Леха немного подумал обижаться ему на царя или нет. Решил не обижаться. «В конце концов, я хоть и посланник Великого Иллура, но он царь, — рассудил морпех, — сам решает, с кем ему дружить. Съезжу, поговорю, заодно и развеюсь, а то осточертело здесь жир наедать».

— Ехать далеко, — заботливо предупредил старец, — придется скакать в северные степи дня три.

— Ничего, — отмахнулся Леха, — скакать я привычный.

Накануне вечером Леха отправил гонца к своему сотнику, сообщить, что уезжает. А на следующее утро весь скифский отряд покинул замок и направился по лесной дороге в сторону, противоположную той, откуда прибыл. Их сопровождали восемь всадников из личной охраны Иседона.

— Где гонец? — удивился Леха, не досчитавшись одного человека, — должен был на рассвете вернуться.

Заместитель Гнура развел руками.

— Ладно, дожидаться не будем, — решил Леха, и, обернувшись к начальнику охраны замка, попросил, — как вернется мой человек, укажите ему по какой дороге мы уехали. Он догонит.

— Укажем, — наклонил голову бородач в кольчуге.

Примерно полдня они ехали сквозь лес, не встретив на своем пути ни одной деревни. К счастью дорога была одна, и сбиться с нее было трудно. Лишь тропки, ведущие в глухой лес, изредка пересекали ее. К обеду гонец их так и не нагнал, и Леха начал беспокоиться: отродясь такого не бывало, чтобы скиф где-нибудь уснул спьяну по дороге и не выполнил вовремя приказ.

Когда впереди показалась первая крупная развилка, Леха остановил одного из своих бойцов и приказал.

— Оставайся здесь. Дождешься гонца и за нами.

Так они ехали еще несколько часов, и у каждой новой развилки Ларин оставлял по человеку, пока их не осталось всего десять человек, не считая всадников Иседона. Постепенно лес стал редеть и вскоре Леха услышал впереди шум реки, а потом и разглядел чуть внизу блестевшую на солнце голубую ленту. Судя по всему, они приближались к переправе, спускаясь с холма.

— Долго еще до ночлега? — уточнил Ларин.

— Скоро, — ответил старший охранник, усатый боец в высоком шлеме, махнув рукой в кольчужной перчатке в сторону ближней балки, — вон за те камни заедем, реку перемахнем, а там и деревня будет, где можно на постой встать.